Политэкономия. Краткий курс - [43]
Весьма оригинальной представляется критика капитализма Дж. Соросом. В этом нетрудно убедиться, прочитав названия его работ «Кризис мирового капитализма», «Мыльный пузырь американского превосходства», «Эпоха ошибок. Мир на пороге глобального кризиса». Вот как Дж. Сорос оценивает рыночное регулирование в своей книге «Кризис мирового капитализма»: «Центральное утверждение этой книги состоит в том, что рыночный фундаментализм представляет сегодня большую опасность для открытого общества, чем тоталитарная идеология. Рыночные силы в конечном счете могут привести к падению мировой системы капитализма. Это мой самый важный вывод в этой книге»[83]. Как видим, в отличие от наших рыночников, этот практик рассматривает данное понятие как одиниз методов регулирования экономических отношений. К тому же он критически относится к этому регулятору и ради спасения капитализма предлагает варианты сознательного коллективного решения экономических вопросов.
Либерализм К. Маркс назвал «наилучшей политической обложкой капитализма». История убедительно подтверждает такую оценку. Либералы верой и правдой служат своему детищу. Поэтому всесторонняя критика капитализма в разной мере относится и к либерализму. Наиболее обстоятельно это сделал Иммануэль Валлерстайн в книге «После либерализма»[84]. Вопреки многочисленным заявлениям о том, что развал СССР и социалистической системы свидетельствуют о преимуществе либерализма, И. Валлерстайн в предисловии к этой книге пишет: «Совсем наоборот, развал СССР и падение коммунистических режимов еще в большей степени (выделение курсивом – И. Валлерстайна) свидетельствует о крахе либерализма и решительном вступлении мира в эпоху „после либерализма“. Эта книга посвящена подробному изложению данного тезиса». В книге на конкретном материале рассматривается история становления и перерождения либерализма. Ее последняя глава называется «Крах либерализма».
О мифах и «мыльных пузырях» в экономике США подробно рассказал лауреат Нобелевской премии, председатель Совета экономических консультантов при президенте Клинтоне Джозеф Стиглиц в своей книге «Ревущие девяностые».
– Когда я перешел с поста председателя президентского Совета экономических консультантов на должность главного экономиста во Всемирном банке, мне показалось наиболее тревожным то обстоятельство, что МВФ и Министерство финансов США часто выступали за рубежом именно с таких позиций, которые были прямо противоположны тому, что мы отстаивали у себя на родине. Мы боролись у себя против приватизации системы социального обеспечения, в то время как проталкивали ее за рубежом. Дома мы боролись против поправки к Конституции, требующей сбалансированности бюджета, которая ограничила бы наши возможности использования экспансионистской фискальной политики в случае спада; но за рубежом мы требовали свертывания бюджетных расходов от стран, где начиналась рецессия. Дома мы боролись за закон о банкротстве, защищающий дебиторов и дающий им возможность возобновить дело; за рубежом мы рассматривали банкротство как нарушение кредитного контракта. В наших внутренних делах мы добивались изменения устава Федеральной резервной системы (ФРС), концентрировавшего ее внимание исключительно на инфляции, мы были встревожены тем, что ФРС уделяет недостаточно внимания созданию рабочих мест. За рубежом мы требовали, чтобы центральные банки занимались только проблемой инфляции.
В Соединенных Штатах мы признавали границы рыночного механизма и считали, что государство должно играть важную роль. Притом что мы сами не верили в рыночный фундаментализм как в концепцию, согласно которой рыночный механизм может сам решить все проблемы экономики и общества, но мы пропагандировали рыночный фундаментализм для остального мира.
Реализации двойных стандартов в экономической политике содействовала благоприятная ситуация, которая сложилась после окончания холодной войны. В начале 90-х гг. прошлого века постсоциалистическое пространство Советского Союза и Восточной Европы как мощный пылесос втягивало в себя доллары тоннами. На эти доллары США покупали там не только материальные ресурсы, но и умы. А туда поставляли ширпотреб, включая «ножки Буша». В итоге – экономический бум давно невиданных масштабов. Журналисты и эксперты провозгласили наступление «новой экономики США». Обозреватели наперебой доказывали, что рецессии ушли в прошлое, глобализация несет процветание всему миру. На встречах в верхах, включая «Большую восьмерку», мы расхваливали наши успехи и уверяли взиравшие на нас с некоторой завистью другие развитые страны, что если им удастся внедрить нашу модель капитализма, то они добьются такого же процветания.
Но уже к концу десятилетия стало очевидным, что «новая экономика» не более чем кратковременный взрыв активности, даже гиперактивности, неизбежно сменяемый крахом, – явление, характерное для капитализма уже в течение двухсот лет. Исключение состояло лишь в том, что на сей раз «мыльный пузырь», то есть бум, был гораздо больше, поэтому и его последствия гораздо серьезнее. И не только для США, но и для большей части остального мира.
