Полигон. Знаки судьбы - [17]

В те годы отечественное танкостроение было единственным в мире, выпускавшим танки со стабилизатором вооружения. Стабилизатор пушки обеспечивал при стрельбе с ходу вероятность попадания снаряда в бортовую проекцию танка, равную 60 % (0,6). Прицел со стабилизированным полем зрения позволял довести этот показатель до 70 % (0,7). Прошу извинить меня за то, что вероятность выражаю не в долях единицы, что было бы правильно, а в процентах. Но так она выражалась во всех официальных документах. Правда, и называлась она часто не вероятностью попадания, а эффективностью поражения. А это было совсем плохо, так как одно дело «попасть», а другое дело «поразить». Не всякое попадание приводит к поражению.

Стабилизатором вооружения танка Т-10М в Кубинке занимался я. Меня начальство и определило в число участников показа. Экипаж танка тоже должен был быть нашим, кубинским. По статусу полигона Капустин Яр, для командировки на него нужен был допуск по режиму секретности более высокого уровня, чем требовался на нашем Полигоне. Все офицеры при получении первого офицерского звания автоматически получали допуск к секретным документам и секретной военной технике и вооружению по так называемой второй форме. При посещении учреждений других министерств нам и выдавали справку, в верхнем правом углу которой и было написано “форма вторая”. Определением уровня персональной формы допуска занимался КГБ. Для посещения полигона Капустин Яр требовался допуск по первой форме. Соответствующие документы на мою персону и были отправлены в КГБ. Чтобы пояснить, с какой подробностью в этом пакете документов должна была быть написана автобиография, замечу, что я должен был указать не только дату смерти отца, но и кладбище, на котором он похоронен и номер могилы. Для этого моей матушке пришлось сходить на Даниловское кладбище и узнать этот самый номер. Примерно через два месяца я получил разрешение на допуск по первой форме. И стал готовиться к показу. Он должен был состояться в мае.

Как выяснилось позднее, получение допуска было условием необходимым, но не достаточным. Список участников показа должен был пройти утверждение в Министерстве обороны, в Военно-промышленной комиссии Совета Министров и в ЦК КПСС. Уровень показа был самым высоким. На одном из этапов утверждения списка кто-то решил, что представительство танкового Полигона в лице старшего лейтенанта неприлично для показа такого уровня. Меня из списка исключили, вместо меня включили подполковника К. Игоря Ивановича из нашей же лаборатории, в срочном порядке по указаниям свыше оформили ему соответствующий допуск, и он поехал на показ. Уехал он в начале мая, а реально провел в Капустином Яру около полугода, ничего практически не делая. Показ откладывался несколько раз. Правда, периодически проводились репетиции показа в присутствии высокопоставленных генералов и чиновников. Но что стоит испытателю, который на испытаниях отстреливает десятки, а иногда и сотни снарядов, сделать один заезд и произвести 5 выстрелов. Ерунда, особенно, если это делается не чаще одного-двух раз в месяц. Конечно, в остальное время мучиться от безделья не представляется большим удовольствием.

А теперь об одной математической неувязке, которая оказалась связанной с этим показом. Для стрельбы из танка, который должен был принять участие в показе, прокламировалась вероятность попадания в мишень 70 % (ещё раз прошу извинить за проценты, а не доли единицы). Но эта величина проверяется на испытаниях при большом объёме стрельб. А нет никаких гарантий, что она будет получена при пяти выстрелах. Если стабилизатор в порядке, а это гарантировалось квалификацией представителя Полигона, то при пяти выстрелах можно было получить 60 % или 80 %, если в мишень попадали 3 или 4 снаряда. Могло получиться и 40 % , или все 100 %. Но при любом исходе не получилось бы 70 %. Ведь 70 % могут быть получены при пяти выстрелах, если будет 3 с половиной попадания. А этого не может быть. Вот такая получалась арифметика. Следовательно, при стрельбе на показе было необходимо получить 80 % или 100 %. Но техника это обеспечить с гарантией при пяти выстрелах не может. То, что проделал на показе Игорь Иванович, проделал бы и я, так как эта проблема обсуждалась нами ещё в Кубинке, когда предполагалось, что поеду я. Ещё до показа он подъехал на танке близко к мишени, сделал 4 пробоины выстрелом из пушки в разных местах мишени. А на самом показе из танка стрелял мимо мишени, для чего специально была сбита установка прицела. И было получено требуемое значение вероятности попадания в виде 80 %. Перед стрельбой, естественно первого секретаря не возили смотреть мишень, а после стрельбы его отвезли к мишени и он лично убедился, что в мишень “попали” 4 из 5 снарядов.

Больше ничего про этот показ не расскажу. Скажу только, что старшего лейтенанта забраковали, а на самом показе кто-то из начальства распорядился подполковника К. одеть в форму сержанта и представлять его, как командира танка. Так и было сделано. И ещё один момент. Полученный мной допуск по первой форме оказал мне плохую услугу. Осенью того же года на Семипалатинский полигон отправлялся эшелон с бронетанковой техникой. Его должна была сопровождать группа из шести солдат со своим командиром, младшим офицером испытательного батальона Полигона. Им всем был оформлен допуск по первой форме, что требовалось по статусу Семипалатинского полигона. Но буквально за пару дней до отправки эшелона КГБ отозвал допуск на офицера. Причем эта организация никогда не объясняла причин своих действий. Срочно потребовался младший офицер уже имеющий допуск по первой форме, так как группу солдат одних отправлять было нельзя. Вот я и загудел в ту ужасную командировку.