Полиция реальности - [24]

— Стас. — я толкнул его в плечо. — Стас! Проснись!

— А… ты чего?

— Стас, я домой.

— А. Когда снова будешь?

То что последовало далее, заставило меня отвести глаза. Поэтому, я не видел выражение его лица. Было стыдно.

— Не знаю. Не скоро, наверное.

Рукопожатие. Этим же вечером я уехал к матери. Стас звонил мне, пару раз. Мы говорили онлайн, но к нему домой, мне больше не хотелось.

Мама приехала ко мне, в январе. Фактически сразу, после того, как я вернулся от нее. У нее, мы справляли новый год.

И мало того, что она приехала внезапно, так она приехала с собакой.

— Это пекинес. — ее слова. А я смотрел, на рыжего цвета моську, со сплюшенной мордой — Мне подарили. Девочка, зовут Клёпа, правда красивая?

Я взял псинку на руки. Тельце ее было теплым, шерсть жесткой. А от морды, попахивало чем-то, похожим на запах моющего средства.

— О, не знаю. Просто от нее так пахнет.

— И что, ты надолго? У соседей сплошь кошки. По вечерам гуляют.

— Как кошки? Ты же говорил, что животных тут у вас нет!

Да, я такое говорил. Однако, после случая с Кошкой, как-то так получилось, что котята стали приживаться. И вот, уже три неплохих catus felis, обитали в общежитии, наравне с людьми.

Однако, в мордочке пекинеса, было нечто умильное. Этим, мне нравятся еще и мопсы. Так и хочется потрепать за эти прикольные щеки.

— Ладно, что-нибудь придумаем. Вряд ли, такая маленькая псинка, доставит много проблем.

Мама повесила шубу в шкаф, на плечики. Снова, этот запах духов и косметики. Собака, тоскливо глядя на меня, устроилась на одном из двух диванов, и опустила морду на лапы.

— Ты что, ее истязаешь? Погляди. У нее на морде, вся скорбь еврейского народа.

— Коля!

— Что, «Коля»? — я улыбнулся, и снова сел за ноутбук.

Время было относительно раннее — одиннадцать часов. Комната, заполнена светом, из окна. Картон я снял, мне надоела эта фишка.

Мама поставила чайник. Я заварил ей чаю из банки, которую мне подарил Стас. Точнее, трудно сказать «подарил». Он сказал, что ему не понравился вкус, и отдал мне.

Несмотря на то, что полустертый ценник, был четырехзначным, я особо не обращал внимания на эту банку. Ну, чай как чай.

— Хороший чай. — мама быстро выпила свою чашку — Откуда у тебя? Я таких банок не видела, в супермаркетах.

— Друг подарил. — почти правда — У него таких куча.

— Щедрые друзья у тебя. Одногруппник?

— Да нет. Просто друг. Но умный малый.

Она сощурила глаза, смотря на меня. Она сидела напротив, ее руки были на столе. Внушительно.

— Раньше, тебе таких подарков не дарили.

Я немного повысил тон, сам того не желая. Мама задела за больное.

— Раньше, я о них не говорил. Или тебе не понравилось?

— Причем тут это?

— Да не причем, ты чего? Я же мать. Мне просто интересно как ты вообще, с кем ты общаешься?

Меня испугал ее тон. Нет, не испугал, насторожил. Очень явственно, я ощутил себя насекомым под микроскопом.

— Просто. Ты так говоришь, будто я что-то плохое сделал. Я тебя дерьмом напоил?

— Коля!

— Не Коля. Что такого?

— Ничего. — тоже, плюс немного жесткости. Ее глаза блеснули, черты заострились. Она всегда смотрит на меня в упор, когда злится. Это делает ее лицо похожим на маску. — Ты как со мной разговариваешь?

Меня попустило, на самую чуточку. Все еще раздраженный, я понял что вспылил, и в общем-то, кое-что было сказано зря.

— Извини. Я не хотел.

Замяли.

Мы прожили вместе неделю. Собака, оказалась неконфликтной. Лишь изредка, осмеливаясь выбежать за дверь, и прогуляться по коридору, она, опустив голову, избегала кошек, сохраняя в глазах, все ту же вековую тоску. Мама, конечно, хотела, заставить меня еще выгуливать, это вечно грустное животное, но я отказался. Рабочий класс должен быть непритесненным.

Собственно, это была закономерность моего университетского обучения. Каждый раз, на каникулах, я подрабатывал курьером. Магазин компьютерных товаров: «Double Bite». Множество людей, хочет чтобы новый винчестер принесли на дом, удивительно.

В один из дней, я забыл дома мобильник. Это не разовое событие, надо сказать, я часто его забываю. Не так уж он мне и нужен, хотя, до отказа в стиле Стивена Кинга, мне далеко.

Я прибыл, с доставки заказа. Ехать пришлось, на другой конец города, и переться с тремя коробками, через дворы. Я чуть не упал, наступив на припорошенную, замерзшую лужу. Вернулся, весь холодный, продрогший. Вошел в теплое помещение, и разморило. Только-только снял куртку, сел за столик, и налил себе было кипятка в чашку — как вдруг, шеф позвал. Сказал, мать звонит, срочно.

— Мам? — первое слово, в телефонную трубку.

— Коля, тут такое дело. На мобильник, человек позвонил. Говорит, важное дело.

— Что такое? Я на работе, пусть ждет.

— Я ему сказала. — голос у мамы был сочувствующий — Но он, как одержимый. Пусть, говорит, Клок придет, пусть придет. Скажите, Стас зовет, важно-важно.

Я не знал что ответить. Мама, продолжала говорить. Уже более задумчиво, чуть испуганно:

— И голос, дрожит у него. Аж зубами стучит. Коля, что такое? Кто это?

И снова молчал. Лишь выдавил, как засохший кусок пасты, из горлышка тюбика:

— Друг. Что-то случилось. Спасибо, мам.

— Коля? Николай? Николай!

Я положил трубку. Что со Стасом? Непонятно. Беспокойный, позвонил ему на домашний номер, даже не спросив стоящего рядом шефа. Впрочем, он не помешал, просто наблюдая за мной.