Полицейская Академия - [40]
– Понятно,- ответил тот.
– Когда к вам обращается начальство, следует встать со своего места и сказать:«Слушаюсь, сэр!» Да, и вот еще что: за малейшие нарушения я буду составлять на вас рапорты в Управление. Три рапорта – увольнение от должности. Понятно, МакКони?
– Понятно…
– Так, хорошо. За несоблюдение формы обращения к своему непосредственному начальству на вас будет составлен рапорт. Во-вторых: в Управлении перед нами поставлена конкретная задача – зажопить Салдама. Так что пока все текущие дела – в сторону.
– А как мы его зажопим?- спросил со своего места Джон Насименто и, сделав небольшую паузу, добавил,- сэр…
– А это уже ваши проблемы. Я – начальник. Мое дело – отдавать распоряжения, вы – подчиненные, ваше дело их выполнять. Кстати, лейтенант Насименто, вы будете работать в паре с очаровательной мисс Элизабет Трахтенберг.- Заметив, что Джон сделался бледным, Маузер добавил:- Вы, кажется, чем-то взволнованы? А, понимаю, вы слишком неравнодушны к Элизабет. Скажу вам по секрету, она тоже неравнодушна к вам – это она попросила меня, чтобы вы работали в одной связке. На этом сегодняшняя планерка закончена. У кого есть вопросы?
МакКони поднялся со своего места.
– Я только хотел вас спросить, сэр, с каких это пор исполнение своего служебного долга считается чуть ли не преступлением – я имею в виду ту историю со стрельбой в магазине Абрахамсона. Да, наш друг Хайталл, может быть,
несколько погорячился, отправив несколько лишних пуль в конторку этого чмошника Абрахамсона, но ведь в тот момент его жизни угрожала опасность!
В конце-то концов, что дороже для американского общества – несколько разбитых горшков в его дрянной лавочке и дыры в его грязной конторке, или жизнь офицера нью-йоркской полиции? Тем более, что за все свои неприятности этот мудила Абрахамсон сполна получил страховку!
Маузер, выслушав соображения МакКони, злобно посмотрел на него.
– Если вы, лейтенант,- медленно процедил он сквозь зубы,- действительно так сильно печетесь об исполнении своего профессионального долга, то завтра же сможете доказать это на деле. Утром вы отправитесь со Шлегелем в Долгий тоннель – контролировать там движение автомобилей…
«Ну и свинья этот Маузер,- подумал капитан Лассард,- знает ведь, как подставить парня…»
Долгий тоннель был самым неудобным местом для городского патрулирования – прежде всего из-за обилия ядовитых выхлопных газов, периодически скапливавшихся там, потому что вытяжные системы выходили из строя чуть ли не каждую неделю. Смог оседал не только на лицах и руках дежуривших там полицейских, он проникал в дыхательные пути, вызывая резкий, удушливый кашель – четырехчасовое дежурство в тоннеле было для многих настоящей пыткой. Кроме этого, в тоннеле, естественно, не было ни кофеен, ни других забегаловок, как на улице, и полицейским приходилось коротать время дежурства в машине.
МакКони, молча выслушав приказ, сел на место. К нему придвинулся Ларвел и шепотом сообщил на ухо:
– Ты знаешь, это Маузер и Лесток надоумили написать Абрахамсона заяву в Управление…
– Откуда тебе это известно?- спросил МакКони.
– Вчера я их случайно видел вместе. Маузер еще внушал этому лавочнику:«Если ты не подашь жалобу на
шестнадцатку – это на нас, значит, мы не подпишем тебе ни одной бумаги в страховую компанию…»
– Значит, они занимались самым обыкновенным шантажом?- чуть не закричал Джерри.
– Значит, так. Только мы все равно ничего не докажем. Если ты хочешь наказать этих скотов, следует действовать другими методами…
– Не отвлекайтесь от служебных обязанностей,- прикрикнул на МакКони и Ларвела Маузер.- Кстати, вы, Ларвел, завтра поедете со мной. Вам понятно?
– Да, сэр.
На следующее утро, сверкая белозубой улыбкой, Ларвел постучался в бывший кабинет Лассарда – теперь за столом капитана восседал Маузер.
– Сэр,- с растяжкой проговорил чернокожий полицейский,- вы сказали, что сегодня я должен ехать с вами…
Маузер поднялся из-за стола.
– Отлично. Всегда мечтал о чернокожем личном водителе. Сейчас мы должны ехать в Управление.
– Слушаюсь,- ответил Ларвел и направился в сторону гаражей. Заведя полицейский «понтиак», он предупредительно отворил дверку машины для Маузера:
– Прошу вас.
Тот, надменно улыбнувшись, сел. Ларвел включил зажигание.
– Мне кажется, сэр, у нас пробито заднее правое
колесо,- с показным сожалением сообщил он Маузеру. Тот недовольно обернулся.
– Этого еще не хватало. А вы часом не ошибаетесь? Ларвел слегка обиделся.
– Да нет, что вы, господин капитан. Я точно слышал, что заднее правое колесо стучит.
Полицейская машина проехала несколько метров, и точно – откуда-то сзади послышался характерный стук, какой обычно бывает у пробитого колеса.
– Останови машину,- приказал Маузер. Капитан вышел из «понтиака» и посмотрел на все четыре колеса автомобиля – все было в порядке.
– Ничего не понимаю,- растерянно пробормотал Маузер.- Ничего не пробито, ничего не спущено…
Машина проехала еще несколько метров, и вновь откуда-то сзади послышался стук, какой может быть только у спущенного колеса. Ларвел, с трудом сдерживая смех, обернулся к капитану:
– Напомню, что по служебной инструкции я не имею права пользоваться технически неисправными транспортными средствами. Особенно, если транспортирую такого важного начальника, как вы, господин Маузер.