Полицейская Академия - [33]
У самого подъезда к участку Лассард заметил толпу мужчин и женщин, которые, держа плакаты с надписями «Долой некомпетентную полицию!», «Шестнадцатый участок – самый худший в Нью-Йорке!», «За что мы платим деньги в федеральный бюджет?», скандировали:«Долой Лассарда!». При выходе из автомобиля капитана забросали тухлыми яйцами.
– Вот черт,- пробормотал капитан, выходя из машины,- что за гадкий запах!… С трудом уворачиваясь от разгневанных сограждан, Лассард добежал до дверей полицейского участка.
За столом сидел лейтенант Шлегель. Подняв глаза на начальника, он рассмеялся:
– И тебе досталось, приятель! Ничего, со мной сегодня утром случилось то же самое – только в меня бросались еще и гнилыми помидорами – может быть,и не так воняет, но намного хуже отстирывается! Капитан подошел к своему столу.
– Ты всегда находишь скверное время для своих
шуточек, Шлегель,- недовольно сказал он. Шлегель заулыбался.
Понимаю, понимаю,- участливо произнес он,- Тебя вновь выбарали в Управлении во все дыры,
А они по-своему правы,- отозвался капитан,- подумать страшно, сколько у нас безобразий в районе за последний только месяц…
И это если еще учесть, что в Управлении не все знают Добавил лейтенант Шлегель,- впрочем, сами тоже виноваты: сколько раз обещали прислать нам свежее пополнение…
А, кстати,- сказал капитан,- я как раз собирался сегодня позвонить в Академию своему брату, коменданту Лассарду. Он как-то пообещал выделить мне тек самых ребят, что участвовали в ликвидации Короткого Мака…
В это время двери служебного помещения раскрылись, и ни пороге появился какой-то тип в новенькой полицейской форме с капитанскими нашивками. Тип этот сразу же произвел и на Лассарда, и на Шлегеля целиком отталкивающее впечатление: небольшого роста блондин с редкими волосами, с треугольным лицом, на котором неестественно ярким пятном выделялись большие слюняные губы, с маленькими, точно свиными глазками, прячущимися за толстыми линзами очков в роговой оправе…
– Капитан Лассард?- спросил вошедший. Тот кивнул. Слюнявый тип подошел к самому столу. Меня зовут капитан Маузер. Я…
– Вы, наверное, изобретатель пистолета?- съехидничал лейтенант Шлегель,- и как вам только удается стрелять в таких очках?…
Маузер с удивлением посмотрел на него.
– Вы нашли слишком скверное место для своих шуточек. И вообще, соблюдайте субординацию,- Маузер Презрительно измерил Шлегеля взглядом,- лейтенант…
Лицо Лассарда приобрело официальный вид.
– Слушаю вас, капитан,- промолвил он.
– Я – капитан Маузер! Лассард вежливо улыбнулся:
– Это мы уже слышали.
– Я прислан в ваш шестнадцатый участок из Управления, чтобы контролировать вашу работу, потому что ваш участок – самый скверный во всем городе. Нигде в городе нет столько нарушений законности, как у вас, капитан!
Лассард обескуражено молчал.
– Так вот: мне даны большие полномочия. Предлагаю вам, Лассард, за тридцать дней наладить работу, а иначе…
– Что иначе?- поинтересовался Шлегель.
– …иначе вы будете уволены со службы в городской полиции,- пообещал Маузер.- А у вас,- он резко повернулся к Шлегелю,- будет такой начальник, что вы напишете рапорт «по собственному желанию» через двадцать четыре часа.
– Не понимаю,- сказал Лассард,- я сам только что приехал из Управления…
– Вам, капитан, там больше не верят,- произнес Маузер,- вы исчерпали доверие начальства. Кстати, начальник полицейского участка должен в любую минуту с закрытыми глазами сказать, что произошло на вверенной ему территории за истекшие сутки. Так что же произошло у вас, Лассард?
Капитан молча протянул ему кипу бумаг.
– Это рапорта,- сказал он,- можете ознакомиться с этим, Маузер.
Капитан взял отчеты и, поправив очки, принялся читать вслух:
– Сержант Роуперт сообщает: драка со стрельбой в подпольной клинике Макномары по нанесению татуировок. Некто Андерсен устроил разборку после того, как при татуировке члена заработал заражение крови. Двое раненых, один из них – сам Макномара – очень тяжело. Так, так… Ага, вот еще: рапорт лейтенанта Джефферсона. Трое некрофилов, пробравшись ночью в морг местной клиники Таундеша, бесчинствовали там до рассвета. Принеся с собой в термосах кипяток, они при ПОМОЩИ шланга закачали его в половой орган скончавшейся неделю назад Агаты О'Клови, девяностодвухлетней старухи и насиловали труп до полного изнеможения… Гм-м, не понимаю, как это можно насиловать труп – он что, сопротивлялся?
– Лейтенант Джефферсон не так силен в стилистике как вы,- иронично заметил Лассард.
– Дальше, что там дальше,- продолжал читать Маузер, словно не замечая реплики Лассарда,- ага, вот еще один рапорт, кажется, ваш, лейтенант Шлегель,-он обернулся к полицейскому,- так-так-так, и о чем же ям тут рапортуете… «Десятого октября сего года, роясь а мусорном баке, я случайно обнаружил отрезанную голову какого-то человека, предположительно – негра…» А какого черта вы рылись в мусорном баке, лейтенант? Может быть, по вашему указанию, Лассард? Искал отрезанные человеческие головы?
– Оставьте его, капитан,- сказал начальник шестнадцатого участка,- у кого из нас не может быть маленьких слабостей?…
Маузер подошел к дверям.