Полицейская Академия - [10]
– Будь моя воля, я сам бы перевешал всех этих вонючек на фонарных столбах,- ответил лейтенант,- да сами понимаете: нельзя! Мы будем действовать иными методами…
– Какими же?- насторожился Робертс
– Надо создать всей этой шантропе невыносимые условия: надо их как-нибудь так подставить, чтобы они сами свалили отсюда подобру-поздорову…
– А как это сделать?
– Вот за этим, дорогие ребята, я к вам и пришел. Один с этими гнидами я не управлюсь, мне очень нужна ваша помощь.
– Можете на нас положиться! Харрис уселся на табуретку.
– Сперва следует выкинуть из Академии самых гадких: во-первых, этого негра Ларвела, во-вторых, эту черножопую Фокс – представляете, негритянка, да еще и баба, хочет стать офицером полиции? Да, еще этот парень мне не нравится – тоже негр, его фамилия, кажется, Хайталл, высокий такой…
– Да, мы его знаем,- ответил Робертс.
– Так вот, в вашу задачу входит: наблюдать, выспрашивать, выведывать, шпионить, и в случае чего – тут же докладывать обо всем мне…
Колтон несказанно оживился:
– Наблюдать, выспрашивать, выведывать, шпионить – это я люблю еще с детства. В свое время меня даже били в школе за ябедничество… Хотя, если разобраться по справедливости, какое же это ябедничество – я просто помогал учителям и наставникам восстанавливать справедливость…
– Мне нравится ход твоих мыслей,- похвалил кадета лейтенант,- мне очень нравится ход твоих мыслей.
– Рад стараться, сэр!
– Вот и хорошо. Значит,-Харрис дружески похлопал по плечу осведомителей,- значит, мы договорились. Чуть что – или мне, или коменданту Лассарду, но лучше ко мне. Ну, всего хорошего, спокойной ночи, ребята!…
Утром новоиспеченные кадеты нестройными рядами вышли на свою первую зарядку. МакКони пристроился рядом с Мери Томпсон.
– Ты знаешь,- сказал он,- ты мне все больше и больше нравишься,- особенно – твои бедра…
– Да, всех мальчиков в нашем колледже они просто с ума сводили,- ответила та,- но как они только ко мне не подкатывались, ни у кого ничего не вышло…
Не дав Мери окончить, Харрис закричал:
– Строиться, строиться! Кадеты построились. Прохаживаясь перед рядом
будущих полицейских, лейтенант начал так:
– Вы все, попавшие сюда – самые мерзкие, самые гнусные подонки, каких стены этой Академии не видели с самого первого дня своего существования. Поняли мою мысль?
Ошарашенные началом, кадеты молчали.
– Я, лейтенант Харрис – самый зловредный, самый звероподобный инструктор в этой Академии. Поняли мою мысль?
Кадеты продолжали молчать.
– А если вы поняли мою мысль, то ответьте: почему
вас, негодяев, определили именно ко мне? Кадеты растерянно смотрели на лейтенанта.
– Ну и идиоты же вы, ребята!- Харрис гадко захихикал.- Меня определили к вам именно потому, что вы, все тут собравшиеся – законченные ублюдки! Впрочем, тут есть двое порядочных людей – курсант Колтон и курсант Робертс – ребята, покажитесь нам!
Гордо подняв головы, Колтон и Робертс подошли к лейтенанту.
– Молодцы, ребята!- сказал Харрис,- смотрите, как выглядят настоящие мужчины!…
«Ну и влип же я,- думал, глядя на все это МакКони,- и командир полный кретин, и помощники у него такие же…»
– Кадет Колтон и кадет Робертс!- скомандовал лейтенант.- Назначаю вас своими заместителями!
– Рады стараться!- в один голос ответили те.«Да, дело совсем хреново,- продолжал размышлять
МакКони,- этот зверь со своими заместителями нас поимеет во все дыры… Единственный выход,-сделать все возможное, чтобы меня отсюда поскорее выгнали…»
– А теперь слушайте меня дальше,- прервал его размышления Харрис,- слушайте и запоминайте: вы все, тут собравшиеся – грязные вонючки. Так что если я только скажу -«вонючки»- это значит, что я имею в виду вас! Поняли?
Угу,- нестройно понеслось по шеренге.
Молчать!- заорал лейтенант,- вам, вонючки,
слова не давали!
«Может быть, сделать какую-нибудь маленькую подляну этому солдафону?- принялся размышлять МакКони,- сразу же два зайца убью: и хорошее дело сделаю, и дам повод меня отсюда выгнать…»
На занятиях по теории, которые вел все тот же Харрис, МакКони со своим другом Ларвелом сражались в «морской бой».
– Записывайте,- диктовал лейтенант,- записывайте, а то плохо усвоите:«Сроки кассационного обжалования и опротестования приговора. Кассационные жалобы и протесты на приговор суда первой инстанции могут быть поданы в течение семи суток со дня провозглашения приговора, а осужденным, содержащимся под стражей – в тот же срок со дня вручения им копии приговора. В течение срока, установленного для обжалования приговора, дело не может быть истребовано из суда. Прокурор, а также осужденный, оправданный, их защитники, присяжные заседатели и законные представители вправе ознакомиться с приговором в суде, с производством по делу и с поступившими жалобами и протестами…» Записали?
А-4,- тихо шепнул негру МакКони,
Убил,- также тихо ответил тот.
– Продолжаю:«Кассационная жалоба или протест, поданный с пропуском срока, возвращаются лицу, подавшему жалобу или протест. Дополнительные кассационные жалобы или протесты, а равно как и другие письменные возражения на них могут быть поданы в кассационную инстанцию до начала рассмотрения дела…»