Полет Зерба - [44]

— Как такое возможно? — Илан подтянул к себе чистый лист и начал чертить на нём классическую решётку Алфавита. Семь строк по семь символов. — Да ладно?..

Большей глупости и представить было сложно, но Зерб выписал незнакомые руны, а затем сделал новую решетку восемь на восемь. Он скривил губы и почесал затылок.

— То есть выкидываешь пятнадцать рун из Алфавита, чтобы он сохранил стройность и работоспособность, и оставляешь так? Что за дичь?

Такого не могло быть. Руны Алфавита иногда могли быть самостоятельными и самодостаточными знаками, но в большинстве своём их требовалось объединить в рунную формулу. Как маг Крови Зерб никогда не сталкивался с недостатком в заклинаниях и ритуалах. Логическая нестыковка была слишком большой, чтобы просто спихнуть её на теорию о стирании всего, касающегося Восьмого и Воцарения, из источников.

Зерб откинулся на спинку стула и задумчиво хмыкнул. Возможно, что эти руны не из Алфавита Крови? Если не множить сущности, то вполне. Илан сфокусировал взгляд на сборнике магических рун, который барон Глассин передал ему при последней встрече.

«А я ведь так и не изучил его подробно».

Он выбрался из-за стола и подошёл к шкафу. Книга тяжело легла в ладонь. Увесистый том пах древностью и старой веленью. Тонко выделанная телячья кожа, выкрашенная в разные цвета, намертво вобрала в себя мудрость давно умершего составителя. Илан вернулся за стол и положил книгу перед собой. Алфавиты шли друг за другом в хронологическом порядке, так указал в коротком предисловии сам автор.

— Вода… — Илан не совсем понимал, почему именно эти извилистые руны стали первыми магическими символами, но сейчас его это и не интересовало. — Перечень, звучание, значение… Земля. Перечень, звучание, значение. Огонь… Воздух.

Четыре первичных Алфавита содержали в себе по тридцать-сорок рун. В них он новых знаков не нашёл. Дальше в сборнике шли многочисленные специальные Алфавиты. Мелькнула среди них и Кровь. Сорок девять знаков, ничего нового. Илан дёрнул щекой и продолжил чтение. Первые нужные руны он нашёл в Алфавите Пространства. Короткий двадцатизначный набор, который использовали только Призыватели скал.

Зерб крепко задумался. Что он знал о религии? Немногое. В детстве он выучил всё, что от него требовал отец, но сам герцог Зербана не был особо религиозным. После подавления Сорокадневного восстания Илан не посещал церкви. Разуверился в том, что они нужны.

— Восьмой. Божественный Царь, свергнутый свитой. Создатель всего и вся. Тиран-пожиратель. Хм. — Илан выпрямился, расправил плечи и набрал побольше воздуха в лёгкие. — Восемь дней и восемь ночей будет собирать Он воинов! На девятый день полчища сметут благочестивых сынов и дочерей Семерых, чтобы пировать на их телах! На десятый день явит Он свой лик в Чертогах Семерых и словом Своим возродит страх, ужас и погибель, от которых не будет спасения восемь тысяч лет!

С лестницы раздались редкие хлопки.

— Я рад, что ты не забыл уроки богословия. Аристократ отличается от простолюдина не только фактом своего рождения в замке на дорогих простынях, но и знаниями, — герцог Зербана подошел к столу и заглянул в записи Илана.

— Папа, я рад тебя видеть, — выражение лица Илана не соответствовало его словам. Он встал и повернулся к отцу.

Герцог замер, следя за сыном. Тот не называл его «папой» с детства.

— Меня недавно заинтересовала такая вещь как генеалогия. Прошлое семьи. Наш род насчитывает тысячелетия, а Зербов можно встретить в любом городе Конкордии. Более того, на любом дирижбле. Даже под Вуалью, если хорошо поискать.

— Согласен. И что?

— Ты седьмой сын, наследник деда. Все дяди и тёти сгинули на просторах мира. От них остались два сына и дочь, если правильно помню, — продолжил Илан.

— Три сына и дочь, — поправил его герцог. — К чему ты ведёшь?

— Сейчас объясню. Но сначала вопрос на засыпку: какая по счету дочь мама?

Эти слова ударили герцога словно электродубинка. Илана не интересовали подобные вопросы. Более того, их появление после встречи с культистами Восьмого, а также рисунки, в которых легко опознавался ритуал Призыва — всё это было очень плохими признаками.

— Мама единственная дочь маленького угасшего рода, — контролируя лицо и голос, ответил герцог.

— Единственная или единственная уцелевшая?

— Сын. Если у тебя есть вопрос, который ты хочешь мне задать, то задай его прямо! — не требовалось возглавлять Надзор, чтобы понять к чему клонил Илан.

— Вот это я увидел неделю назад, — молодой маг Крови взмахнул листком с ритуалом. — И в центре этой конструкции лежала девочка! Восьмой ребёнок для Восьмого! Вопрос? Вот тебе вопрос: ты не перепутал нумерацию своих младших детей?! И второй: откуда ты знаешь этот ритуал?!

Илан проорал эти слова в лицо отцу. Он чувствовал, как магия струится по кровеносным сосудам, готовая выплеснуться в реальность всепоглощающей волной. Это же чувствовал и герцог. Лишь тяжёлый, полный затаённой боли вздох выдавал его состояние.

— Каждый родитель надеется, что у него не случится какого-то разговора с детьми, — он обошёл Илана и грузно опустился на стул. — Что ж… давай по порядку. Твоя мама единственная уцелевшая, наследница рода. По совпадению — восьмая дочь. Твой дед объяснял мне риски, и я, в свойственной для юности манере, учёл их, но в основном проигнорировал. От союза седьмого и восьмой может, подчёркиваю, может появиться Вместилище! Но совсем не обязательно им станет именно восьмой ребенок. Поэтому сын, отвечая на твой вопрос, нет, не перепутал. Ирэна седьмая, ты восьмой.