Полёт шмеля - [7]
Я осмелел и заглянул в замочную скважину. Лев был на месте. Он лежал в центре и, похоже, спал или дремал. Опасаясь, что зверь услышит, я задержал дыхание. Абсолютная тишина. Приложив к скважине ухо, я попытался уловить хоть какой-нибудь звук. Ничего. Ни сопенья, ни шороха, ни даже вздоха. Странно. Огромный зверь дышал совершенно бесшумно.
Движимый исследовательским инстинктом, я приложил к скважине нос и втянул воздух. Никакого запаха. Никакого! Этого не может быть. В зоопарке от клетки со львом всегда несёт изрядно. Не пахнущий зверь? Стерильный? Очень странно…
И тут я вмиг прозрел. Лев не настоящий! Он механический. Ну, конечно! Огромная механическая игрушка, идеально воспроизводящая вид и повадку царя зверей. Но все же – игрушка, не более. Вдохновленный этим открытием, я приоткрыл дверь и слегка просунулся туда.
Лев находился на месте. Но уже не неподвижный. Он приподнял свою величественную голову и повернул морду в мою сторону. Но ведь, прежде чем прыгнуть, ему придётся встать. А я успею спрятаться и захлопнуть дверь. Интересно, лев-игрушка меня видит или это только кажется, что он пристально смотрит? Несомненно, он на меня реагирует. Значит, механический зверь оборудован сенсорами. Но почему от него не исходит никаких звуков? Мелькнула смутная мысль. Надо проверить…
Я решился. Приоткрыл дверь пошире и просунулся по пояс. Лев встал. Совершенно бесшумно! Такая махина и – ни звука. Я прицелился и швырнул в него «паркер». Ручка пролетела насквозь.
Это не игрушка! Это – изображение. Просто объемное кино. Голография. И как я сразу не догадался!? Теперь понятно, как «летала» Аэлита и каким образом её хозяин, исчезнув из кресла, вмиг очутился за портьерой. Для светового луча переместиться с одного места на другое не проблема. Только не ясно, где находится источник луча и кто им управляет.
Как известно, в голографии источником света обычно служит лазер. Кстати, поясню для несведущих, голография не от слова «голый», а от греческого holos – весь, целый. Принцип получения трехмерных изображений в голографии хорошо известен. Сначала объект освещают двумя когерентным лучами – опорным и пробным. Эти два луча можно получить от одного когерентного источника вроде лазера с помощью специальной фазовой пластинки, узкой щели или зеркальной дифракционной решетки. При прохождении этих двух лучей, отраженных объектом, на белом экране возникает интерференционная картина: чередование темных и светлых колец, напоминающих мишень в тире. Если вместо экрана поместить фотопластинку, то на ней отпечатаются все кольца. Если потом фотопластинку с кольцами снова осветить опорным лучом, то происходит так называемое восстановление волнового фронта и, в частности, появляется мнимое объемное изображение, видимое глазом под определенными углами. Если вместо фотопластинки использовать особую фотопленку и сделать много кадров, то потом, прокручивая ее через «опорный» кинопроектор, можно смотреть объемное кино.
Интересно, а как это устроено, что голографический лев на меня реагирует? Кино не может реагировать. А, понял! Конечно, всё же наверняка есть сенсоры. Они чувствуют моё движение и управляют лучом, формирующим фигуру льва. Они должны быть расположены где-то в стороне, по-видимому, там же, где локализован источник луча. Я решительно вошел в львиную комнату и стал её осматривать, не обращая внимания на грозные движения псевдо-хищника, глупо топчущегося на месте.
Не углядев сходу нигде ни луча, ни сенсоров, я решил, что нет смысла далее тратить время на осмотр, а надо побыстрей отсюда убираться.
Я пренебрежительно продефилировал мимо псевдо-льва, отворил входную дверь, вышел в ночную темень сада и ступил на освещенную Луной дорожку. И тут же вздрогнул, ощутив на своем плече тяжелую лапу…
Глава 7
Лев!? Я в ужасе замер, чувствуя на плече лапу хищника. Ноги чуть было не подкосились, но над ухом вовремя раздалось восклицание: «Викентий, стойте!» Я обернулся. Уф-ф-ф-… Это не лев. Это Аэлита повисла у меня на плече, стараясь удержать. Я брезгливо убрал её руки:
– Отстаньте! И идите к своему повелителю.
– Трус!
– Марионетка!
– Нет! Просто он мой брат.
– Кто?
– Борис.
– Какой еще Борис?
– О, господи, ну какой же Вы иногда бываете…. тормоз…
– А-а-а… Так этот подонок – Ваш брат?
– Он лёг спать. А я потихоньку забрала у него Ваш пиджак, деньги и все бумаги.
Она сняла с себя мой пиджак, наброшенный на плечи, и протянула. Увидев моё замешательство, приказала:
– Надевайте-надевайте, а то замёрзнете, ведь ночь холодная.
– А Вы?
– Я одела теплый свитер. Но давайте, Викентий, отложим беседу и поскорей отсюда уйдём. А то Борис может проснуться и хватиться, что нас нет.
И Аэлита, сунув мне в руки пиджак, решительно направилась по дорожке к калитке. Я влез в рукава и бегло ощупал карманы, удостоверившись в наличии денег и бумаг. Потом целеустремленно последовал за женщиной, с инстинктивным интересом поглядывая на привлекательный горизонт заднего вида. А временами целомудренно отводил глубокомысленный взор на звёзды и Луну.
Мы пришли в город. По дороге я успел выкурить три сигареты. Повёл Аэлиту к себе домой. Она не возражала. Это наполнило мою исстрадавшуюся душу надеждами и энтузиазмом.
