Полет лебедя - [41]

Ханс поднялся по ступенькам и постучал в дверь. Дождь охватил Копенгаген плотным покрывалом, хотя уже пришло время выглянуть солнцу и просушить зеленую траву в парке. Дождливый день соответствовал настроению Ханса Кристиана. Природа плакала вместе с ним. Он снял шляпу, позволяя дождю намочить горящее лицо. У него сильно болела голова. Он не ел ничего с самого утра, а сейчас было уже далеко за полдень. Пересохший язык прилипал к небу. Он закинул голову и открыл рот, ожидая, когда капли дождя попадут в рот, чтобы немного промочить горло.

Дверь открыла служанка в сером платье. Ханс Кристиан быстро закрыл рот и спросил:

— Могу я увидеть фрекен Генриетту, если она дома?

Служанка улыбнулась и кивнула.

— Плохая погода, герр Андерсен, — заметила она не лишенным приятности голосом.

— Отвратительная, — согласился Ханс Кристиан, снимая мокрый плащ. — Она в маленькой гостиной?

— Да, герр, — ответила служанка и взяла плащ.

Ханс Кристиан прошел внутрь дома.

Генриетта и ее мать сидели возле камина и вязали. Огонь от горящих поленьев наполнял комнату мягким теплом и отблесками падал на кресла и ковры. Это была типичная домашняя сцена, но у Ханса Кристиана не было времени, чтобы наслаждаться ей.

— Добрый день, мадам, — произнес он, второпях отвешивая поклон.

— Гетти, ты уже видела рецензии?

Генриетта улыбнулась и покачала головой.

— Ты должен спокойно воспринимать это, — с симпатией произнесла мадам Вульф. — Садись и просуши свои ботинки. Питер пошел за газетами. Он скоро вернется.

Ханс сделал так, как ему сказали. Пламя камина согрело его замерзшие ноги. Но скоро он узнает самое худшее.

— Мы знаем, что ты написал хорошую книгу, поэтому какое значение имеет то, что думают о ней критики, — ласковым тоном продолжила мадам Вульф. Но конечно же она ошибалась. Мнение друзей в данном случае не имело никакого значения. Именно критики могли создать или уничтожить писателя. Но как прекрасно иногда бывало услышать.

— У тебя прекрасный поэтический талант и дар выражения. Что еще нужно поэту!

— Да, но, возможно, моя грамматика… — предположил Ханс.

— С ней все в порядке. Немного оригинальна, я бы сказала. Но в некоторых случаях допускается отступление от правил. Это там Питер в холле? Гетти, скажи ему, чтобы он шел сюда. Твой отец и вполовину так не беспокоился, как Ханс Кристиан.

Генриетта убежала и вернулась вместе с Питером. Его лицо горело от ветра, а под мышкой была зажата стопка газет.

— Ну, а вот и мы, Андерсен! Вот «Летучая почта» и «Новости литературы»! — воскликнул Питер, усаживаясь поближе к камину.

— С чего начнем? С Хейберга или Мюллера?

Ханс Кристиан так сильно дрожал, что его ботинки оказались под угрозой попасть в камин. Он поглубже вдавил свое тело в кресло, словно пытаясь стать маленьким и незаметным. Хейберг и Мюллер задавали тон в литературной критике в Дании! Если их слова были похвальными, то автор мог рассчитывать на успех. Если нет…

— Пожалуйста, Питер, начнем с Хейберга, — предложила мадам Вульф. — Не стоит читать всю статью. Просто скажи нам, что он думает.

Генриетта опустилась на подушечку рядом с Питером, и они оба склонили свои головы над судьбоносными строками.

Ханс Кристиан закрыл глаза. Ему казалось, что сейчас он, испуганный и лишенный сил, плывет на хрупком плоту в незнакомых водах. Если бы в этот момент он мог умереть, то сделал бы это с огромной радостью.

— Ханс Кристиан, ему понравилось! — воскликнула Генриетта, просмотревшая колонку быстрее своего брата. — О, это прекрасно! Он хвалит твою книгу, он говорит…

Но Ханс, как укушенный, уже вскочил с кресла и буквально рухнул на пол рядом с Питером.

— Где? Дай посмотреть! Я должен сам прочитать!

— Ты добился успеха, Ханс Кристиан! — заключила мадам Вульф. — Вряд ли может быть большая награда!

— Он говорит, что я преуспел в количестве, нежели в качестве. Но как он может думать так? — воскликнул Ханс. — Каждое слово обязательно и находится на своем месте!

— Но вот посмотри сюда, Ханс. Здесь он говорит, что эта книга является предвестником того, что в будущем появятся еще лучшие произведения! — сказала Генриетта, показывая на последний абзац. — Он согласен с тем, что ты поэт!

— Зачем ему надо было портить свою похвалу подобным пятном? — все же настаивал Ханс. — Он все разрушил!

— Чепуха! Это твоя первая книга. Ты должен быть рад, что он вообще заметил ее! — поспешила вмешаться мадам Вульф. Затем она отложила в сторону свое вязание и резко встала. — Я пойду и приготовлю несколько сандвичей. Не сомневаюсь, что ты ничего не ел с самого утра.

И она зашелестела своими юбками в направление двери.

Генриетта рассмеялась:

— Мама думает, что сандвич спасет чье-то будущее! Давайте посмотрим, отметил ли твою книгу герр Мюллер в «Новостях литературы».

Питер поднял газету с пола.

— Эту я прочитаю сам. В прошлый раз вы мне не дали такой возможности.

— Тогда не торопись, — сказал Ханс Кристиан, садясь обратно в свое кресло. Он не решился остаться стоять, так как боялся в любую минуту упасть в обморок.

Питер не спеша просматривал статью, но по радостному лицу Гетти Ханс знал, что там были хорошие новости.

— Он говорит, что молодой автор обладает светлым юмором, — в конце концов, сообщил Питер. — Он так же признает, что герр Андерсен обладает несомненным талантом, который нужно приветствовать.