Полет Кузнечика - [2]
Как тебе эта поза? Правда, возбуждает?
Маша закрывает глаза, ей явно плохо. В класс поспешно входит Андрей, красивый юноша в спортивном костюме. За ним семенит Сережа. Андрей бросается к Маше.
Андрей. Что вы с ней сделали? (Пытается привести Машу в чувство.) Вы что, совсем спятили?
Лена. Приобщали к цивилизации.
Андрей. Оно и видно. За это можно схлопотать несколько лет!
Дина. Не трогай ее и не вмешивайся. Это наше, женское дело.
Но Андрей не реагирует на слова Дины. Маша приходит в себя, Андрей поднимает ее и ставит на ноги.
Андрей (Маше). Можешь идти?
Маша молча кивает и пробует идти. Серый, проводи ее домой.
Сережа охотно подставляет Маше плечо, она опирается на него, и они выходят. Андрей направляется к выходу.
Дина. Ты куда?
Андрей. Надо закончить тренировку.
Дина. Я зайду за тобой. Мы скоро кончим.
Андрей, ничего не ответив, выходит.
Лена. Д’Артаньяну все это не понравилось.
Дина. Ничего, это он так. Она же его соседка. Вечером, когда останемся вдвоем, все сразу забудется…
Лена. Счастливая ты, Динка…
Дина. Не жалуюсь. Разве я его не достойна? (Прохаживается по классу, как модель на подиуме.)
Лена. Никто в этом не сомневается. Дело в другом…
Катя. Красивых девочек в школе много, а выбрал он именно тебя!
Дина. Значит, я самая красивая!
Лена. Ладно, давайте работать.
Катя. Что-то пропало настроение… Пошли по домам.
Лена. Хорошая идея. Присоединяюсь.
Все начинают собирать свои вещи и направляются к выходу.
Дина. Что-то вы мне не нравитесь… Носы повесили, потускнели… Это ведь была только шутка. Правда, девочки?
Ей никто не отвечает. Все, стараясь не смотреть друг на друга, выходят.
У Маши дома. Скромно обставленная комната в современной квартире. Маша настраивает скрипку и пробует играть свои упражнения. Как бы в ответ на это за стеной раздается взрыв рок-музыки, который заглушает звучание скрипки. У Маши опускаются руки, она тяжело погружается в кресло. В комнату сначала заглядывает, затем входит Сережа. Маша радостно вскакивает.
Сережа. Привет. Как ты тут?
Маша. Ничего, спасибо. Пара синяков не в счет. Молодец, что зашел. Вчера я даже не поблагодарила тебя… Прости.
Сережа. За что?
Маша. Ты спас мне жизнь. Еще б немного…
Сережа. Это не я, д’Артаньян. Я только позвал. (Пробует повернуть шею, но ему это плохо удается.) Наши девочки — просто мегеры! Им в концлагерях работать… Так дали по шее, до сих пор повернуть не могу…
Маша нежно гладит Сережу по ушибленному месту.
Маша. Где болит? Здесь? Правее? (Массажирует.)
Сережа (закрыв от удовольствия глаза.) Как приятно… Еще, пожалуйста, еще… Меня еще никто никогда не гладил… Кроме мамы в детстве…
Маша. У тебя еще все впереди.
Сережа. Думаешь?
Маша. Уверена.
Сережа. Скажи, а меня может кто-нибудь полюбить?
Маша. Почему нет?
Сережа. Ну, я… Сама понимаешь… Не такой, как все.
Маша. Глупенький, ты лучше, чем все. У тебя добрая душа. Это самое главное. А то бывает красивый, умный, а внутри — пустота… А ты…
Сережа. Значит, меня можно полюбить?
Маша. Конечно!
Сережа. А…а ты?
Маша. Что, я?
Сережа. Могла бы? Не сейчас, когда-нибудь…
Маша. Конечно. Я и сейчас тебя люблю.
Сережа. Нет, не так. Как в кино. Или в романах…
Маша. Видишь ли… То совсем другое…
Сережа. Какое оно, это другое?
Маша (подумав.) Это когда не хочешь, а все равно любишь…
Сережа. Понятно… А ты кого-нибудь…
Маша молча кивает головой. Сережа поворачивается и идет к выходу.
Маша. Не обижайся. Зато ты — настоящий друг…
Сережа…. товарищ и брат. Ладно. Спасибо и на том. Для меня это и так слишком много. Пока.
Маша. Погоди. (Подходит и целует его в щеку.)
Сережа, придя в себя, нежно закрывает ладонью место поцелуя, в блаженном состоянии удаляется. Маша снова берется за скрипку, но тут появляется Катя. Она останавливается у порога, будто боится, что ее непременно выгонят.
Катя. Мы с Серым столкнулись на лестнице… Твоя бабушка то впускает, то выпускает…
Какое-то время длится тягостная пауза.
Маша. Что стоишь у двери? Проходи. Садись.
Катя нерешительно проходит и садится.
Катя. Как ты?
Маша. Спасибо, ничего.
Катя. Чем занимаешься?
Маша. Да вот… Пыталась играть, да сосед в своем репертуаре…
Катя. Д’Артаньян? Сколько девочек тебе завидуют! Я первая…
Маша. Насчет чего?
Катя. Такого соседства. Можно только мечтать!
Маша. Что вы в нем нашли? Не знаю…
Катя. Как, что? Внешность, деньги… Такой молодой, а уже крутой! Шутка ли — дилер такой известной косметической фирмы как «Флоранс»! Родители — тоже крутые, у всех по иномарке… (Со вздохом). Вот бы такого мужа…
Маша. Ты еще только в 9-м.
Катя. Ну и что? Если б такой попался, бросила бы все. В конце концов, счастье женщины — муж, семья, дети. Некоторые только делают вид, что создают карьеру. На самом деле все мечтают об одном… Просто среди крутых легче найти то, что нужно.
Маша молчит.
Ты так не думаешь?
Маша. Нет. Я хочу сама стать кем-то.
Катя. А семья?
Маша. Если будет любовь…
Катя. Для семьи она совсем необязательна.
Маша. Я не смогу жить с мужчиной без нее.
Катя. У тебя слишком высокие требования к жизни. Трудновыполнимые.
Маша. Может быть…
Наступает тягостная пауза.
Катя. Сердишься?
Маша. Нет.
Катя. Еще хуже. Значит, презираешь…
Маша молчит.
Пойми, я не могу быть одна… Без коллектива. Хорошего, плохого — неважно. Мне было очень противно участвовать в том, что было. Но если б я отказалась, со мной было бы то, что с тобой. Полный бойкот. А я не могу… Хорошо, ты сильная, ты можешь, а я…
Наркотизирующий мир буржуазного телевидения при всей своей кажущейся пестроте и хаотичности строится по определенной, хорошо продуманной системе, фундаментом которой является совокупность и сочетание определенных идеологических мифов. Утвердившись в прессе, в бульварной литературе, в радио- и кинопродукции, они нашли затем свое воплощение и на телеэкране.