Полет Кондора - [15]

— А что особенного? — пожал плечами Кондор. — Из научников так из научников! По диплому, между прочим, биофизик… — процитировал он Игоря.

— Э, бумажки в Зоне, сам понимаешь, ничего не стоят, — махнул рукой Одноглазый. — Я вот по диплому учитель украинского языка и литературы — могу показать. Лифтер — бывший депутат Верховной Рады. Бубна так вообще, говорят, партбилет в сейфе хранит. Ну а если бы ты увидал диплом Борова, задери его мутант, так точно бы офигел! Ну да не об этом разговор. Из ученых–то она из ученых, только вот не из тех, о ком ты подумал и о ком, видимо, твой заказчик говорил, — припечатал скупщик.

— А из каких?

— Из… особенных.

— Это как понять? — напрягся Кондор, подумав, что в этом деле еще каких–нибудь безумных исследователей Монолита ему только и не хватало для полного счастья.

— Как тебе сказать… — насупился собеседник. — Дай Бог памяти… Пришла–то она в Зону года три тому как — почти сразу из университета. Вроде как по научной части. Одно время и впрямь тусовалась с «Каблуками», но тусовалась только, по барам с ними выпивала, но так и не вступила — видать, чуяла, что толку не будет. А может, и не собиралась, так сказать, вливаться в ряды, а так, выясняла, притиралась к Зоне.

— И как, притерлась?

— В лучшем виде — стала работать на «хирургов». На команду Агдама.

— Это кто такие? — осведомился Кондор. — Что–то слышал, но точно не припомню…

— Эх, определенно это про нас сказал Пушкин: «Мы ленивы и нелюбопытны», — опять усмехнулся Одноглазый. — Не знаем, что под носом творится! Это ребята, которые мутантов отлавливают и всякие части тела у них режут на продажу.

— Ага, — усмехнулся Кондор, — как же, знаем. Хвосты собачкам чернобыльским сам резал, щупальца кровососам. А помнишь, как ты меня в третий наш поход в Зону у мертвого снорка хрен отчекрыжить послал — мол, тоже на продажу. Выходит, что и я — «херург»! — выделил он вторую букву.

— Все бы тебе стебаться, — недовольно буркнул Одноглазый. — Никакого почтения к старшим товарищам. Ты вот не базлай попусту, а слушай. То, что ты хвосты собакам резал, — это куйня из города Куева. Ты и не слышал небось, что из требухи тех же слепышей наших отличное лекарство для повышения потенции получается? Куда там «виагре»… хотя где тебе про ту виагру помнить? А что шесть–восемь инъекций вытяжки из надпочечников тушкана вылечивают рак кожи с гарантией девяносто процентов?

Кондор лишь помотал головой.

— Не слыхал? Само собой, — продолжил Одноглазый, — еще бы, про это ведь в рекламе по телевизору не скажут. Ведь у нас в Зоне, ежели верить телевизору, ни сталкеров нет, да и мутантов тоже никто толком не изучает. Но есть такие клиники, где обслужат в лучшем виде. Правда, недешево, ох недешево. — Он вздохнул. — Скажу тебе, один раз было дело, подрядился я на вынос кое–какого добра в этом духе через Периметр — за двадцать процентов от стоимости. Людям просто нужно было срочно вытащить кое–что — прежний канал закупорило, там свои дела были. Всего–то и ходки мы сделали две. Но вот сказать, сколько эти двадцать процентов составили…

— Ну и сколько? — осведомился заинтересованный Кондор.

— Не буду говорить — чтобы не травить твою душу честного бродяги и в соблазн не вводить.

— Чудеса! — покачал головой Кондор. — Получается, по Зоне живые деньги стаями бегают? Сколько я тех же слепых псов настрелял — выходит, озолотиться бы мог?

— Тех, что ты настрелял, — качнул головой Одноглазый, — разве что Сидоровичу сбагрить можно — на закусь под «Казака» пошло бы в лучшем виде. Тут, знаешь, все не так просто — бизнес этот дело хлопотное. Для начала, вырезать ливер нужно из живых тварей…

— Из живы–ых? — недоверчиво протянул Кондор, мгновенно представив картинку — юную красотку Северину, гоняющуюся с бензопилой за псевдогигантом (причем в том самом желтом бикини). — М–дя…

— Точно так, — кивнул Одноглазый. — Ну, может, плюс–минус пара минут. А если учесть, что на одну порцию зелья требуется не один экземпляр живности, то… То вот и прикинь, как жили ловцы — весело, но недолго! — не сдержал он смешок. — Да еще не просто резать приходилось, как куренка потрошат, а по особому методу. Ну опять же не забывай — ты ж знаешь, во что превращается любой мутант, когда его за Периметр вытащат, так и требуха ихняя, как ни консервируй, протухает почти мгновенно. Так что нужно было на месте еще провести хотя бы первичную переработку — лаборатория, стало быть, реактивы разные. Но все равно — всякие экстракты и выжимки нужно быстро–быстро из Зоны выносить, пока свежие. Это, брат, не так все просто!

— Ну как–то это все проворачивают? — хмыкнул слегка разочарованный Кондор.

— О чем и речь! — усмехнулся Одноглазый. — Ты ж понимаешь, в таком бизнесе большие люди в доле состоят! Не нам чета. Потому и такими делами больше белорусы промышляют — у них на все эти конвенции тихо забили, там все проще. Но и у нас есть… умельцы. Ну вот, Северина там и пристроилась, уж и не знаю, то ли потрошила она — хе–хе — тварюшек невинных, то ли, может, просто в лаборатории за пробирками химичила. Потом что–то там не срослось у кого–то, а может, монету не поделили, или конкуренты постарались, или, может, зевнули во время ловли — в общем, был Агдам и не стало Агдама. А вот Северина уцелела — потому что как раз в Зоне не была. Даже слух, помню, прошел — мол, девка больше в Зону ни ногой, даже будто бы пару месяцев в стриптизе у шеста трудилась… Но вот вернулась… Как раз когда «Каблуков» долговцы положили — нет, с полгодика после. Ох, память отказывает… И что занятно — вроде как при делах, а толком ничего не слышал. Чем–то занимается, пару раз в «Ста рентгенах» отметилась с людьми непонятными — но ничего и ни полслова… Слушай! — вдруг встрепенулся Одноглазый. — А ты уверен насчет жениха? Может, это по ее старым делам кто–то хвосты подчищает? Помнишь же, как Головастик влетел — тоже вроде провести брата к Водяному взялся, а тот киллером оказался.