Полет инженера Андре - [37]
Мы с Андре поставили палатку. Грунт был не из лучших: крупная галька.
- Который час? - спросил Андре. - И какое число?
- Последние дни я запустил свой метеожурнал, - сказал я. - Судя по освещению, сейчас вечер, а дата, должно быть, вторник, 5 октября. Или же среда.
Стриндберг съел очень мало, потом забрался в мешок и уснул, поджав ноги. Дышал он неровно.
На другой день я проснулся оттого, что сильный северный ветер смял палатку. Я разбудил товарищей. Ветер ветром, метель метелью, а надо выходить, поднимать палатку.
Снегу было немного, но ветер уж очень крепкий и страшно холодный. Стриндберг жаловался на сильные судороги в ногах и животе. Мы дали ему горячего кофе и облатку опия.
Во второй половине дня, когда стало потише, мы с Андре совершили небольшую рекогносцировку. На берегу лежало много плавника, в остальном остров мало подходил для зимовки. Среди береговой гальки редко попадались большие камни. Сама галька для постройки дома не годилась.
Переезд состоялся на следующий день. Поставили палатку подальше от воды, под прикрытием невысокой скалы. Брезентовый пол обложили плавником и китовыми костями. Нам стоило огромных усилий подтащить сани поближе к палатке.
- От северного сияния мало света, - сказал Андре, - и никакого тепла.
Ночи становились все длиннее.
Мы решили перекрыть палатку снежным домом, как только выпадет достаточно снега.
В ночь на 8 октября снова подул крепкий ветер. Лед громыхал и гудел. Мы слушали, думая о том, что теперь это нас не касается. Под нами твердая земля.
- А если бы мы остались на твоей проклятой льдине? - сказал Стриндберг.
Когда ветер умерился, мы сходили на ледник, который оказался намного выше, чем мы думали. Небо заволокли густые серые тучи, но далеко на западе мы различили горы - очевидно, Шпицберген.
- Когда начнется весна, - сказал Андре, - мы доберемся туда. Как только начнется весна. По паковому льду, пока он еще будет скован зимним морозом.
Мы ждали снега, чтобы строить дом. Андре и я освежевали медведей и тюленей, которые были убиты последними.
- Еды на полгода с лишним, - сказал он. Стриндберг лежал в спальном мешке. Отказывался от еды и много говорил.
- Весной, пока море еще будет сковано льдом, мы переберемся на Шпицберген, - твердил Андре.
Стриндберг жаловался на боль в животе, на судороги в руках и ногах.
- Судороги, - сказал Андре. - Никак не возьму в толк. Почему именно судороги?
- Ни одна из прежних полярных экспедиций этого не знала, - подхватил Стриндберг. - Цинга - да. Но ни судорог, ни поносов.
Да еще эти нарывы: обе ступни, рука, шея, лицо от верхней губы до глаз и ушей. Маленькие, но мучительные нарывы.
Утром - вероятно, это было воскресенье 10 октября - Стриндберг позвал нас. День выдался хороший, умеренный мороз, почти безветренно, и мы с Андре собирали плавник впрок.
Мы забрались в палатку.
- Пришли? - спросил Стриндберг. - Я вас слышу, но не вижу.
- Оба здесь, - ответил я.
- Снег? - спросил он.
- Нет, - сказал я. - Еще мало снега, чтобы строить дом,
- Андре, ты здесь? - спросил он. Андре промолчал.
- Кой черт погнал тебя в это путешествие? - спросил Стриндберг.
Несколько секунд он лежал с закрытыми глазами, широко улыбаясь, закашлялся, потом перестал дышать.
Мышцы лица обмякли, рот и глаза наполовину открылись.
Андре наклонился над ним, приложил ухо к его рту, попытался нащупать пульс.
- Он умер, - сказал Андре.
Да, Стриндберг умер. Этот рот, эти глаза...
Только пополудни мы вынесли его из палатки и оттащили к трещине в скале - шагов двадцать пять - тридцать.
Андре взял его хронометры, кошелек и другую мелочь. Я сунул в свой внутренний карман его записную книжку.
- Первый покойник в моей жизни, - сказал я. - Я никогда не видел покойников.
- У меня не укладывается в голове, что это он, - отозвался Андре.
- Еще бы, - согласился я. - Вместо молодого элегантного столоначальника - страшно худой человек с косматыми волосами и темной бородой.
Мы обложили тело Нильса Стриндберга камнями, нося их с берега к его могиле в расщелине. Борясь с усталостью, ходили взад и вперед, носили камни, пока не стемнело.
- Плохая могила, - сказал Андре.
- Как могилы зверобоев на Голландском мысу и острове Датском, ответил я.
Снег, целый день снег.
Мы с Андре начали сооружать фундамент. Я носил с берега воду в кастрюле и поливал снег, чтобы он смерзался в лед. Дело подвигалось медленно.
- Надо бы сложить пирамидку, что-то вроде памятника, на могиле Стриндберга, - сказал Андре.
Конечно. Но сперва надо закончить строительство зимовья, накрыть палатку снежным домом.
- Это не цинизм, - сказал я, - а элементарный факт: со смертью Стриндберга наши запасы возросли на тридцать процентов.
- Это не элементарный факт, - ответил Андре, - а голый цинизм.
- Цинизм? Беспардонная откровенность? В нашем положении, - сказал я, о цинизме можно говорить только в одном смысле. Ты знаешь, что я подразумеваю?
- Еще бы.
- Что ты сознательно втравил нас в затею, которая заведомо была обречена на провал.
Поужинали поздно: жареная медвежатина, малиновый сок, по два бутерброда с ливерной колбасой, жидкий кофе. В палатке было темно. Небо прояснилось, остро мерцали звезды, колыхалось северное сияние. Арктическая зима уже настигла нас. Как-то трудно было представить себе теплые солнечные лучи, которые согревали нас несколько недель назад.
Четырехтомный труд немецкого географа Рихарда Хеннига посвящен открытиям и исследованиям неведомых земель, совершенным мореплавателями и путешественниками доколумбова периода. Своеобразие книги заключается в том, что в ней собраны все дошедшие до нас литературные источники, свидетельствующие о подвигах первооткрывателей, и наряду с этим дается критический анализ как самих документов, так и различных гипотез, выдвинутых крупнейшими специалистами по истории географии.
Книга представляет собой дневник бортпроводницы международных авиалиний, начиная с первых дней обучения и заканчивая последними полётами. Вы побываете в суровом Магадане, знойном Бангкоке, на сказочном острове Бали и во многих других местах. Вместе с автором Вы сможете пережить все трудности и радости лётной жизни, узнать многое о самолётах, о внутренней жизни аэропорта, о настоящей дружбе, испытаниях, поисках себя и новых высотах.
Железнодорожное путешествие – это всегда бесконечная суета, крики, грязь и хаос. Есть ли в таких поездках место для удивительных приключений и открытий? Несмотря на непонимание родных и друзей, Мониша Раджеш, британская журналистка, всегда мечтала совершить кругосветное путешествие на поезде. Она тщательно проработала свой маршрут и, собрав все самое необходимое, вместе со своим женихом отправилась в незабываемое путешествие. Вместе с героями книги из окна поезда вы увидите необъятные просторы России, Монголии, Северной Кореи, Канады, Казахстана и многих других стран.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Далеко за Полярным кругом, на полуострове Таймыр, живут самые северные в мире оленеводы — нганасаны. Этот удивительный народ сохранил во многом свои древние обычаи. В самом деле, знаете ли вы, что возраст женатого мужчины у нганасан исчисляется по возрасту его жены; что по вышивкам на одежде можно определить, считается ли ее хозяин полноправным охотником, женат ли он, есть ли у него дети. В коротких новеллах читатель познакомится и с работой полярников, летчиков, геодезистов, горняков — всех тех мужественных людей, которые покоряют суровый Север. [Адаптировано для AlReader].
Имя писателя, журналиста Л. В. Почивалова известно читателям по его выступлениям в прессе, рассказам, повестям, а также по роману «Сезон тропических дождей». Действие этого романа происходит на борту советского научно-исследовательского судна и на землях, к которым оно пристает на своем пути. Рейс судна проходит на фоне всеобщей мировой тревоги перед угрозой войны, эту тревогу отражают и события, происходящие во время рейса. Герои романа — советские ученые, моряки, а также их иностранные коллеги — американцы, входящие в состав экспедиции.