Поле мечей - [15]
Горы уже окрасились первыми лучами восходящего солнца, но никто не заметил наступления утра. Кузнецы так долго смотрели в огонь, что все вокруг казалось им черным.
Сыновья Кавальо снова прикрыли поддон крышкой и оттащили его к стене. Пока римляне устало стирали с горячих лбов пот, Кавальо закрыл горн и убрал мехи, аккуратно повесив их на специально предназначенные для этого крюки — теперь им предстоит дожидаться следующей плавки. В кузнице все еще стояла жара, однако действо уже закончилось: мастер Кавальо повернулся к ученикам, крепко сжимая в каждой руке по готовому мечу, еще не получившему ни собственных ножен, ни рукоятки.
Клинки казались слегка неровными. Хотя мастер ковал их на глаз, они в точности совпадали и по длине, и по форме. Когда же они остыли настолько, что уже можно было взять их в руки, римские кузнецы оценили и сходство их веса. Одобрительными кивками они оценили мастерство испанца; конечно, уже больше никто не жалел о времени, проведенном вдали от собственного горна. Все прекрасно понимали, что обрели ценное знание, и с нежностью поглаживали клинки.
Рений тоже взял меч, хотя без рукоятки ему было трудно представить его будущий вес. Клинки родились из испанской земли, и, аккуратно проводя пальцем по чуть шершавому металлу, он подумал, что непременно надо объяснить Юлию величие момента.
— Ковка на углях придает железу твердую оболочку поверх мягкой сердцевины. Меч ни за что не сломается в битве, если, конечно, вы не допустите примесей и не ошибетесь с температурой при закалке, неправильно определив цвет. Сейчас покажу, — срывающимся от гордости голосом добавил мастер.
Он взял мечи из рук римских кузнецов и жестом попросил их отойти в сторону. Затем с силой ударил каждым из клинков по краю наковальни. Мечи ответили глубоким, почти колокольным звоном. Казалось, они взяли на себя смелость возвестить зарю, даже не треснув от сильного удара. Испанец удовлетворенно и гордо вдохнул.
— Они будут нещадно убивать, — негромко проговорил он, — но сумеют превратить смерть в искусство. — Голос звучал почтительно, и окружающие поняли чувства мастера. — Начинается новый день, господа. Ваши угли будут готовы уже к полудню, и вы сможете вернуться в собственные кузницы и выковать новые мечи. Я хотел бы увидеть их, скажем, дня через три. Оставьте свои произведения без рукояток: мы сделаем их вместе чуть позже. А сейчас, пожалуй, я отправлюсь отдохнуть.
Утомленные, но исполненные почтения римские кузнецы негромко поблагодарили учителя и медленно, словно не в силах расстаться с только что родившимися клинками, вышли из мастерской.
ГЛАВА 4
Помпей и Красс поднялись со своих удобных, расположенных в тени мест, чтобы поприветствовать толпу. Собравшиеся на трибунах Главного цирка зрители встретили консулов гулом голосов и возбуждением, волной прокатившимся вдоль плотно забитых трибун. Помпей торжественно поднял руку, а Красс слегка улыбнулся, явно испытывая удовольствие от всеобщего внимания. Он считал, что после таких значительных трат уважение вполне заслужено. На каждом из глиняных жетонов, дающих право присутствовать на состязаниях, были отпечатаны имена обоих консулов, и, хотя раздавались жетоны бесплатно, Красс слышал, что на протяжении нескольких недель до события они служили валютой. Многие из тех, кто сейчас сидел на трибунах, с нетерпением ожидая первого заезда, дорого заплатили за эту привилегию. Красс не переставал ценить в своем народе практичность: люди умудрялись превратить в источник прибыли даже подарки.
Погода стояла прекрасная, и проплывающие по голубому небу редкие кудрявые облачка выглядели изысканной декоративной деталью. На трибунах активно заключались пари. В воздухе царило волнение, и Красс не мог не заметить, что семейных групп мало. Печально было наблюдать, как гонки неизбежно заканчивались потасовками среди зрителей, занимающих дешевые места, — проигравшие пари обязательно затевали драку. Всего лишь месяц назад, чтобы восстановить порядок, пришлось вызывать отряд легионеров. В самом последнем забеге фаворит подвел своих поклонников и проиграл; в результате на трибунах завязалась драка и пять человек погибли.
Вспомнив об этом случае, Красс нахмурился. Не хотелось бы повторения пройденного. Повернувшись, он увидел, что люди Помпея стоят и у входа, и между рядами. Охранников вполне достаточно, чтобы сбить спесь даже с самых заносчивых. Консул явно не хочет, чтобы год его правления ассоциировался с массовыми беспорядками. При нынешнем положении вещей его поддержка кандидатов на предстоящих выборах будет очень важной. Впереди оставалось еще больше половины срока, однако сенатские фракции уже изменяли свой состав: те, кто надеялся на самые высокие посты, постепенно завоевывали известность. Красс прекрасно понимал, что приобретенная популярность окажется залогом успеха в будущем году, а может быть, и еще дольше.
Красс внимательно взглянул на соконсула, пытаясь определить, планирует ли Помпей будущее так же, как и он сам. Каждый раз, когда закон не давал действовать, ограничивая полномочия, Красс утешался тем, что Помпей тоже не свободен в выборе средств. Рим больше не позволит бесконечно продлевать консульство, как семь раз подряд продлевал Марий. То дикое время уже миновало — вместе с Суллой и гражданской войной. И все же ничто не могло помешать Помпею растить преданных последователей.
Древний Рим. I век до Рождества Христова. Молодой человек из аристократической семьи неудачно участвует в гражданской войне, поддерживая проигравшую сторону, и чудом избегает гибели. Он начинает свою карьеру в жестокое время, но добивается, чтобы перед ним распахнулись врата Рима. Позже его имя станет нарицательным для всех правителей будущего. Ведь слова «царь», «кесарь», «кайзер» напоминают, что юношу звали Цезарь.
Гай Юлий Цезарь мертв. Осиротевший Рим беснуется, требуя крови убийц. И кровь прольется – на улицах Вечного города, в тиши поместий и на полях сражений, где сойдутся в безжалостной битве римские легионы, еще недавно сообща служившие Сенату и Народу. Кто возьмет власть, выпавшую из рук убитого божества? Кого история назовет триумфатором, а кому в награду достанутся лишь смерть и забвение? В череде могущественных консулов, сенаторов, военачальников трудно заметить самого юного из претендентов на власть – молодого человека по имени Октавиан.
Он родился в год Огня и Тигра. Его появление на свет при необычных обстоятельствах говорило о том, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. И он исполнил пророчество. Воодушевил свой народ на битвы и повел его к славе через великую пустыню и могучие горы. Побежденные народы склонились перед ним. Полмира лежало у его ног. Его звали Чингисхан. И этот роман о самом трудном решении в его жизни. Он должен выбрать наследника, человека, способного сохранить его державу и осуществить его мечту: совершить поход к последнему морю.Конн Иггульден – признанный мастер исторического романа.
Он родился при необычных обстоятельствах: одни посчитали это дурным знаком, а другие предрекли, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. Предательство тех, кому он доверял, едва не стоило ему жизни и заразило душу жаждой мести, а страдания закалили тело. Он ни перед кем не склонялся, не поддавался ни страху, ни слабости. Его не заботили ни богатство, ни добыча — одна только власть. Он создал империю, простиравшуюся от берегов Дуная до Тихого океана. Его звали Чингисхан. И это роман о его молодости.
Видимо, проклят род великого Чингисхана, ибо нет покоя в его империи – и мира между его потомками. И десятилетия не прошло со дня смерти великого хана Угэдэя, а поминальщицы уже оплакали его сына, хана Гуюка. А остальные внуки великого завоевателя принялись рвать огромный Чингисов улус, как волки – павшего оленя… Недалек тот час, когда брат пойдет на брата, мечтая об одном – о троне в Каракоруме, а планы Чингисхана о завоевании мира пойдут прахом. Но нашелся чингизид, который железной рукой остановил развал империи – и расширил ее до пределов возможного.
Англия, 1461 год, разгар войны Алой и Белой роз. После сокрушительного поражения в битве при замке Сандал войско Йорков было практически рассеяно. Армия Ланкастеров, победоносно наступая, отбила из плена короля Генриха и подошла к стенам Лондона. Но неприступный город-крепость не открыл свои ворота перед стягами с алой розой. И тогда граф Ричард Уорик, один из предводителей сил Йорков, решил пойти на не виданный доселе в Англии шаг: при живом короле провозгласить другого монарха – герцога Эдуарда Йорка. Вот это настоящий правитель – молодой, могучий, искусный и неистовый воин; за ним пойдут люди, ненавидящие и презирающие слабоумного короля Генриха.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.