Полдень, XXI век, 2012 № 09 - [43]

— Что стряслось, дорогой? — Вера исчезла за яблонями, появилась на дорожке. Волосы убраны под косынку.

— Гадость! гадость! — только и смог выдавить он из себя.

Вера разглядывала надкушенный пирожок. Муравьи, сброшенные ударом, опять облепили его.

— Это всего лишь муравьи, дорогой, — сказала Вера.

Как будто он не знал, что это!

Он полез за сигаретами, руки дрожали. Закурил, бросил скомканную пустую пачку под лавку. Он уже знал, что будет делать. Торопливо докурив, вернулся на кухню, взял со стола блюдо и со всеми возможными предосторожностями отправил его содержимое в мусорный пакет. По столу ещё бегало в панике несколько муравьёв, их он пришлёпнул мокрой тряпкой. Потом он прошёл в комнату, надел рубашку, взял борсетку и, подхватив мусорный пакет, вышел из дома.

— Вынесу мусор и за сигаретами.

Вера стояла и смотрела, как он идёт к калитке.

На крыльце магазина Андрей кинул пакет с мусором в раскрытый клюв жестяного пингвина, потянул на себя дверь. Внутри было сумрачно и прохладно. За прилавком лузгала семечки молодая дородная бабёнка в синем фартуке и кружевной наколке. Никакого любопытства в сонных глазах.

Других посетителей не было, если не считать старичка в пыльном пиджаке. Стоя спиной к двери, он пил из пластикового стакашка пиво за столиком в углу. Кепка лежала на столе рядом с пустой стеклянной бутылкой.

— Две пачки «Уинстона», — сказал Андрей.

Бабёнка стряхнула шелуху в коробку, бросила на прилавок одну пачку сигарет, за второй полезла наверх. На ногах у неё были чёрные капроновые гольфы. Андрей смотрел на её обширный зад и думал, что муж у неё, наверно, тракторист и, приходя домой, он лапает её за этот зад испачканными в мазуте руками. Она никак не могла найти «Уинстон», и Андрей стал разглядывать полки. Ассортимент был вполне приличный. Рыбные и мясные консервы, кетчупа, напитки, баночное и бутылочное пиво, печенье, конфеты в коробках и на развес, молоко, майонез, копчёные и варёные колбасы.

Бабёнка наконец нашла «Уинстон», слезла с табурета.

— Что-нибудь ещё? — спросила она басом. — С вас семьдесят два рубля.

Андрей положил на прилавок сотенную.

— Два рубля будет?

Она стояла и смотрела, как он роется в борсетке. Потом выложила на обшарпанную белую тарелочку три мятые десятки.

— Не подскажете, где я могу купить инсектициды? — спросил Андрей.

— От комаров, что ли?

— От садовых Муравьёв. Ужасно много их в этом году.

— В соседнем отделе. Вход с другой стороны.

Старичок перестал пить пиво, повернулся и теперь смотрел на Андрея. Глазки у него были серые, студенистые. Он быстро вытер горстью влажные губы.

— Чей будешь, паря? — спросил он. — Скворцовых, что ли?

Передних зубов у него не хватало, язык проваливался в дыру.

Он шепелявил.

— Скворцовых, — сказал Андрей. — Дядь Вень, ты?

— А то. Помнишь, значит. — Старичок заморгал, из левого глаза выкатилась и поползла по щеке слеза. — А ты ведь этот…

— Андрюха я.

— Ну да, ну да, Андрюша. Отец твой, Василий, ба-а-альшой души человек был. Душевный, значит. Дружили мы с ним. Годков двадцать, почитай, дружили.

Он хотел ещё что-то сказать, но от избытка чувств забыл слова.

Андрей, улыбаясь, смотрел на него.

— К мамаше приехавши? — спросил старичок.

Андрей кивнул.

— Непостижная женщина, — сказал старичок, — ой, непости-и-ижная. Как братишка твой помер, так она и того… Это я тебе, паря, сочувствую. Мы ведь тут, Андрюша, хоть не в городу живём, а всё понимаем… Сам-то как? Чай, женился? Детишки есть?

Андрей рассказал (женился, но детишек пока нет).

— Ну, ничего, — сказал старичок, — Бог даст…

Бабёнка смотрела на них с наметившимся интересом.

— Да что ж мы всухую-то! — спохватился Андрей. — Дядь Вень, может, грамм по сто коньячку? Или водочки?

Старичок с сомнением поглядел на пустую бутылку.

— Да нет, пожалуй что, — сказал он. — До обеда оно как-то… не сподручно… Да и старуха заругается.

Он допил пиво, натянул на голову кепку.

— Ну, прощевай, что ли, Андрюша Скворцов.

Старичок вышел. Андрей проводил его взглядом, потом махнул рукой и попросил сто грамм коньяка.

Когда он вышел из магазина, старичка на улице уже не было. Андрей открыл пачку «Уинстона», бросил целофан в урну. Пакет с пирожками лежал в жестяном пингвине. Чёрные муравьи бегали по раскрытому клюву. Андрей с трудом подавил желание поджечь мусор, закурил и спустился с крыльца.

Через две минуты он стоял перед полками с удобрениями и химикатами в отделе «Всё для сада и огорода».

— Чёрные садовые муравьи? — сказала девушка в белом халате и очках. — Могу порекомендовать «Антимуравей» с приятным пихтовым запахом. Разводить и заливать муравейник. Вы, главное, муравьиную матку залейте.

— А как её найти?

— Ну, вы копните глубже. Средство эффективно также против тли, щитовок, червецов… Будете брать?

Андрей взял несколько упаковок «Антимуравья», резиновые перчатки и респиратор. Прежде, чем вернуться домой, он выпил ещё пятьдесят граммов коньяка.

Вера стояла перед яблоней и смотрела на белый неприятный пух, которым были облеплены листья. По древесной коре сновали чёрные муравьи.

— Ты где так долго? — спросила она. — Выпил?

— Рюмку коньяка. Дядю Веню встретил, он меня ещё мальчишкой знал. Что это?