Полдень, XXI век, 2012 № 09 - [38]

Что-то извне упало под Житомиром. Как назло, все служебные машины были на заданиях, «толстяк» так вообще аж под Львовом. А своего «комарика» с воспаленными тормозами Тонька оставила на СТО. Так что добраться до места падения смогла лишь пять дней назад, когда первая бригада освободилась. Целую вечность прорывались сквозь заторы на вечно ремонтируемой Житомирской трассе, сквозь все эти неторопливые строительные чудовища и нервные легковушки. В Житомире встретила бывшего одноклассника… Тут Тонин рассказ, до сих пор подробный, окрасился пунцовым и сделал прыжок, пропустив пару часиков событий.

Я глянул на Снарка. Тот был слишком спокоен, слишком выдержан. Улыбка исчезла. Едва-едва подрагивали губы. Ага. Ревнует. К Тоньке он давно неравнодушен, хотя и прячет все под личиной умного хулигана, которому на человеческие эмоции и привязанности якобы наплевать.

Дальше.

Тонька, выехав из Житомира, продралась с технарями сквозь бешеный ливень. По практически непроходимой дороге, превратившейся в кисель, добралась до места падения — заброшенного карьера под Володар-Волынским. Развороченный грунт, блеск оплавленного песка, повышенная радиация, дождь из всех стволов, молчание местных.

Технари остались копать грунт, Тонька стала «копать» людей. Угрозами, водкой, расспросами, обещаниями, проклиная дождь и противоречащие рассказы, добралась до того, кто был свидетелем падения небесного тела, — местного автомеханика Грыця. Помахав удостоверением, заставила говорить в принципе. Налив водки, заставила рассказать все.

И это «все» оказалось скучно, банально и безысходно.

Когда с неба упал какой-то предмет, Грыць копался в карьере — искал камушки. Топазы, опалы, кварц — все местные, не особо таясь, промышляли этим. Камни потом сдавались знакомому ювелиру в Житомире, а уж что он с ними делал — «та мени байдужэ», с пьяным вызовом ответил Тоне автомеханик.

Когда с неба упало, грохнуло так, что «вуха як свынячи сталы», но без вспышки, дыма, огня. Просто дикий грохот. Грыць, будучи изрядно заправленным водкой и пивом, не испугался. Слышал свист, видел выброс грунта, и первая мысль в хмельной голове — что это и почем его можно продать. Переждал, пока дождь не остудит расплавившийся песок. И стал копать.

Покрытый синей окалиной цилиндр размером с дыню. Тяжеленный. Раскрылся, как цветок, как только Грыць взял его в руки. Внутри — пластина в центре сложной сетки из тонких металлических нитей. Дальше — отвратительно просто. Пластину (оказалась платиновой) — ювелиру, цилиндр — в гараж. Подпирать гниющую машину, вместо кирпичей.

— А ювелир? Ты его нашла? — по Левиному лицу пробежала волна беспокойства и любопытства.

— Нашла, нашла… он с платиной не работает, перепродал ее своему знакомому, а тот уже умудрился ее переплавить. У знакомых работяг на заводе, колец хотел наделать.

— Что? — воскликнули мы с Левой в унисон.

— Переплавил.

Снарк хрустнул пальцами.

— Тонь, а что было на пластине? Там было что-то вообще?

Тонино лицо снова налилось красным.

— Было! Еще как было! Какие-то схемы. Концентрические круги. По всей видимости, карта звездного неба, то есть какой-то ее участок. Последовательности точек — ювелир их зачем-то переписал: первый ряд по количеству точек — числа Фибоначчи, второй ряд — простые числа, по десять первых позиций… И, гад-ство, там были изображения разумных существ. Как пластины «Пионера», только наоборот, понимаете? Кто-то похожий на нас поступил так же, как мы, — отправил в космос послание, вот так вот — отчаянно, наобум, а вдруг повезет! Нас кто-то ищет, оттуда, а мы… на кольца.

— Понимаем, понимаем, только не кричи. Кстати, те изображения… тебе описали, какие они?

— Очень похожи на нас, очень. Более грузные, почти толстые, глаза чуть ближе к вискам, и, судя по всему… ну эти… половые признаки выражены не так явно… Ну все очень маленькое… на рисунке…

— Погоди… А ювелир-то этот разве не мог догадаться, что именно попало к нему в руки?

— Лев, ты знаешь, сколько эта пластина весит? Она же тяжелая. Дорогая. Он даже не пробовал думать, задумываться о чем-то еще, кроме… Ни он, ни Грыць. Им бабло важнее мыслей.

— А этот цилиндр забрали?

— Какой?

— Тот, в котором пластина упала. Подпорка для машины.

— А, да. Забрали. Сейчас Лешка над ним колдует.

— И? — рванулся вперед Снарк.

— Да ничего пока. Если что, Лешка сообщит.

Мы помолчали. Ситуация была одновременно восхитительно фантастической и отвратительно реальной. Что сказать? Мне сказать было нечего.

— Мальчики, такой шанс… один на миллиард. На миллиард миллиардов.

Лева, пожевав нижнюю губу, задумчиво произнес:

— А знаешь, Тонь… Тебе повезло. Нам всем повезло.

— В смысле?

— Теперь ты… мы… Мы точно знаем, что мы не одни. Где-то там… Откуда, кстати, прилетело? Машина уже посчитала?

— Что?

— Ну откуда прилетел цилиндр?

— Созвездие Лебедя, судя по всему.

— Так вот. Где-то там, в том направлении, ну, может, не обязательно в созвездии Лебедя, есть кто-то, похожий на нас. Мы не одиноки. Это же здорово. Нет?

— Ой, Левушка. Раз уж мы такие… Мальчики, дайте еще воды, а?

Снарк молча протянул стакан. Тоня жадно, в три глотка выпила.