Полдень, XXI век, 2009 № 02 - [41]

Рыцари бежали! Полон был знатный, набрали и коней, и портов, и рухляди всякой! Тут бы отдохнуть и отпраздновать, рыцарями торгануть, да Хрустомудру не сиделось, он теперь уже сам начал нападать. И такого страху нагнал на соседей, что стоило ему зареветь да на поле полуголым выехать в медвежьей своей шкуре, как враги уже трепетали!

— Плевать, что зуб болит! — бахвалился государь в редкое время, когда Нерв чуть успокаивался. — Я этим самым зубом весь мир завоюю! До последнего моря дойду!

Какое море «последнее» из тех, что он знал — Терпкое или Студёное, Хитрожоп не знал, спрашивать не решался, но соглашался, не колеблясь. Да и то ведь, много земель они завоевали, да пять городов, да два по сто селищ разных, да много богатств награбили. Враги тем временем стали князя Берсеркёром кликать. На венедский язык перевести — вроде как «полоумный медведь» означает. Свои воины так князя называть не решались, но уважение имели и стали в глаза его Грозным называть, а за глаза — Ужасным.

И было от чего. За два месяца непрерывной битвы и походов дружина порядком вымоталась. Хитрожоп уже таких мозолей набил, что в седле сидеть не мог. Начали вокруг роптать. И похоже, что этот ропот как-то в княжеском зубе отдавался, поскольку всех недовольных Хрустомудр принялся жестоко кистенем бить. Двоих забил насмерть, другие роптать перестали. Про лекарей же добрый князь и слышать не хотел. А всё у него были ужасные какие-то планы. Однажды он подозвал племянника в шатёр и зашептал на ухо:

— Поделиться хочу! Скоро уже всю поселенную захвачу! Будешь участвовать?

— А что надо делать? — состорожничал Хитрожоп, чувствуя, что ветер куда-то не туда ему дует.

— Я создаю особую дружину. Из непобедимых воинов. Этим воинам сам Ний будет не страшен!

Хитрожоп тяжело сглотнул. Ему был страшен и Ний, и Сатанаил, и вообще он не горел желанием стать непобедимым воином. Гораздо лучше ехать немного позади и вовремя поспевать к вражескому обозу.

— Это такая честь, что я её и не вынесу, — признался он, отводя глаза.

— От тебя и не требуется! — князь дружески хлопнул его по спине и подмигнул. — Ты лучше придумай способ, как мне пару дюжину зубных Нервов раздобыть! Если хотя бы у части моих воев начнут так, как у меня, зубы болеть, чую я, что мы Летборгские стены руками разломаем, даром, что каменные! Я создам из них дружину берсерков! Ты только представь, наденем на них медвежьи и волчьи шкуры, будем выпускать впереди войска! Это будет особая часть, опричная! Ты только придумай, как им эту заразу передать. Я уже начал людишек подходящих собирать, да пока мало, мало…

Хитрожоп поёжился. В шальных глазах князя светилась такая решимость, такая воля к победе, что впору было бежать в какие-нибудь чужие земли, до которых похудевший от страданий Хрустомудр ещё не мог дотянуться.

Он, конечно, пообещал, что постарается найти средство, а сам стал готовиться к побегу, сухари сушить.

На Хитрожопово и всех других счастье, стало у князя щёку раздувать. Дело было плохо. Все знали, что когда щёку раздувает, значит, Нерв начал кровушку из жертвы пить и в гной её превращать. Тут и Морена-смерть начинает рядом кружить. Хрустомудр, видно, понял, что его планы покорения поселенной могут быстро провалиться, и заспешил в Древень.

И вот теперь они въезжали в стольный город, приветствуемые толпами испуганных горожан. Несколько детишек описалось от страха, пара старух умерла от удара, с колокольни сорвался местный дурачок, но в целом было празднично. Ещё бы! Слава Грозного князя бежала впереди него.

* * *

Краснославна не сразу узнала мужа. Худой, с отросшей бородой, глаза лихорадочно горят… Точнее, один глаз горит, а другой от распухшей щеки заплыл так, что его и не видно. Страх и ужас! И всё же это был её муж, её мужчина, которого она любила и с которым обязывалась быть вместе до самого края.

Бояре к встрече подготовились хорошо. Горожан обобрали до нитки, казну всю спустили, но терем к княжьему приезду успели отстроить новый, краше прежнего. И крыльцо ещё более вычурное, балясины… Краснославна только вздохнула, когда Хрустомудр одобрительно крякнул, попинав их носком сапога.

На совет сошлись не только бояре, но и старейшины веча. Все стояли вокруг ложа, смурнели. Понятно было, что сказать особо нечего.

— Да, — сидевший у изголовья Послеблуд взмахнул своей вонючей обмоткой, решившись высказаться за всех. — Ничего не остаётся, как рвать, княже. Иначе Нерв тебя прямиком на краду загонит.

— Вам что, беззубый князь нужен? — процедил Хрустомудр, недобро смотря на старика.

— Да, то есть да, то есть нет! — Послеблуд вытер портянкой пот с лица. — Без зубов тебе, княже, нельзя, да.

— Так да или нет? — начал свирепеть князь.

— Нам нужен… поэтому нам нужен кузнец!

— Так ты что, харя вонючая, из меня кузнеца хочешь сделать?!!!

— Нет. Это нам кузнец для тебя, то есть тебе, нужен.

— Зачем это нам кузнец? — подозрительно осведомился князь.

— А кузнец выкует тебе новые, железные зубы!

— Железные?.. — Краснославне показалось, что её муж думал очень долго. В упавшей как попало тишине слышно было, как гудят мухи, попёрдывает от переживания Послеблуд и сопит за её спиной Хитрожоп. — А что, — Хрустомудр задумчиво погладил себя по распухшей щеке. — Это мысль! Только не железные, а золотые! Зовите кузнеца!