Полая игла - [13]

После тщательнейших, однако бесполезных поисков в развалинах Амбрюмези Ганимар тоже уехал скорым вечерним поездом. Возвратясь домой, он нашел депешу:

«Господин главный инспектор!

К вечеру у меня появилось немного свободного времени, и удалось собрать некоторые дополнительные сведения, которые, уверен, заинтересуют вас.

Вот уже год, как Арсен Люпен проживает в Париже под именем Этьена Водрея. Имя это, безусловно, вам встречалось на страницах газет в разделе светской хроники или спортивной жизни. Любитель путешествий, он часто уезжал из Парижа, отправляясь, по его словам, поохотиться то на бенгальских тигров, то на сибирских песцов. Ходят слухи, что это деловой человек, однако какими именно делами он занимается, выяснить так и не удалось. Его адрес в Париже: улица Марбёф, 36 (отмечу, кстати, что улица Марбёф находится недалеко от почтового отделения 45). С четверга, 23 апреля, то есть дня, предшествующего амбрюмезийской краже, об Этьене Водрее ничего не слышно.

Примите, господин главный инспектор, вместе с благодарностью за доброжелательное ко мне отношение уверения в моих самых наилучших пожеланиях.

Изидор Ботреле.

Post-scriptum. Не думайте, однако, что мне стоило большого труда собрать эти сведения. В то самое утро, после совершения преступления, пока господин Фийель в присутствии нескольких лиц начинал свое расследование, мне пришла в голову удачная мысль осмотреть фуражку еще до того, как ее подменил мнимый шофер. Как вы понимаете, клейма шляпной мастерской оказалось достаточно для того, чтобы узнать имя покупателя и его домашний адрес».

На следующее утро Ганимар отправился на улицу Марбёф, 36. Расспросив обо всем консьержку, он потребовал затем, чтобы открыли квартиру на первом этаже справа, где, кроме золы в камине, ничего не обнаружил. За четыре дня до его посещения четверо друзей побывали здесь и сожгли все компрометирующие бумаги. Однако, уже выходя, Ганимар столкнулся с почтальоном, который принес письмо для господина Водрея. В тот же день извещенная об этом прокуратура затребовала письмо. На конверте была наклеена американская марка, а содержание самого письма на английском языке оказалось следующим:

«Месье.

Подтверждаю Вам ответ, данный Вашему агенту. Как только все четыре картины господина де Жевра будут в Вашем распоряжении, высылайте их по условленному маршруту. Вместе с ними отправьте и остальное, хотя я сильно сомневаюсь, что Вам удастся получить что-либо еще.

Поскольку непредвиденные обстоятельства вынуждают меня уехать, к моменту получения Вами этого письма я уже буду в Париже, в гостинице «Гранд-Отель».

Харлингтон».

В тот же вечер Ганимар, получив ордер на арест, препроводил в следственную тюрьму американского подданного господина Харлингтона, обвиняемого в сокрытии краденого и соучастии в краже.

Таким образом, в течение двадцати четырех часов благодаря совершенно неожиданным разоблачениям семнадцатилетнего юноши удалось распутать все узлы запутанного дела. За двадцать четыре часа все, что казалось необъяснимым, сделалось простым и очевидным. За двадцать четыре часа рухнули надежды сообщников на спасение своего главаря, поимка раненого, умирающего Арсена Люпена становилась неизбежной, банда его разваливалась, ее местонахождение в Париже оказывалось общеизвестным, адрес Люпена, маска, под которой он сам скрывался, стали достоянием газет и впервые, еще до того, как грабителю удалось полностью выполнить задуманное, была предана огласке одна из самых ловких и скрупулезно подготовленных операций.

Оправившись от потрясения, публика буквально ревела от восхищения и любопытства. И вот руанский корреспондент опубликовал превосходную статью, где описал первый допрос юного ритора, его очаровательную наивность и спокойную уверенность в себе. Рассказ дополнили Ганимар и господин Фийель, которые, поступившись своим профессиональным самолюбием, скрепя сердце все же поведали о роли Ботреле в недавних событиях. Он один сделал все. Лишь ему одному принадлежали лавры победителя.

Буря оваций. Вмиг Изидор Ботреле сделался героем дня, и восторженная толпа требовала все новых и новых рассказов о своем юном любимце. Появились репортеры. Они пошли на приступ лицея Янсон-де-Сайи, подкарауливали после уроков учеников и записывали все, что так или иначе касалось юноши, именуемого Ботреле; так все узнали о репутации среди товарищей того, кого они называли конкурентом Херлока Шолмса. Лишь силой разума и благодаря логическим построениям он множество раз, едва прочитав газетные отчеты о происшествиях, предрекал исход сложных дел, распутать которые правосудию удавалось только по прошествии довольно продолжительного времени. В лицее стало любимым развлечением задавать Ботреле каверзные вопросы, ставить перед ним неразрешимые для многих загадки, а потом с восторгом следить за тем, как методом точного анализа, с помощью нескольких гениальных дедукций ориентировался он в самых запутанных и темных делах. За целых десять дней до ареста бакалейщика Жориса он предсказал, какие открытия можно совершить при помощи обычного зонтика. А анализируя драму в Сен-Клу, он утверждал с самого начала, что убийцей мог быть лишь консьерж.