Пол Маккартни: история жертвоприношения - [25]

«Битлз» потихоньку разбредались в разные стороны, и в студии звукозаписи постоянно царило напряжение. В интервью журналу «Мьюзишн» в феврале 1985 года Пол Маккартни вспоминал:

«Белый альбом» рождался в муках. Мы все были в самой гуще этих психоделических дел, хотя кое-кто начинал потихоньку выбираться. Во всяком случае, всем приходилось туго. До этого нам никогда не приходилось записываться в студии с кроватями… (Говорят, что во время сеансов звукозаписи Йоко Оно перевезла в студию свой диван и даже сопровождала Джона в мужской туалет)… а тут еще какие-то постоянные посетители, деловые встречи и все такое прочее. Трений хватало с лихвой. Это было крутое испытание, особенно если учесть, что мы находились на грани разрыва, что само по себе создавало тягостную атмосферу.

Джон Харрисон замечал:

Когда мы работали над десятью песнями Пола, он всегда во всем с готовностью помогал, но когда доходила очередь до моей песни — он еле снисходил до помощи. Это было так глупо. Вообще-то говоря, самый обычный эгоизм.

В значительной степени напряженность провоцировал бурный роман Джона Леннона с Йоко Оно. Рэй Коулмэн в книге «Леннон» рассказывает о том, что остальные битлы Йоко терпеть не могли:

Джон нарушил неписаный закон битлов: их женщины не имели права входить на территорию студии. На каждый сеанс записи «Белого альбома» Джон упрямо приходил в сопровождении Йоко. Тем самым он давал понять, что они с Йоко неразделимы. Она садилась на колонки, давала советы и — подумать только! — критиковала.

Джон считал, что Пол демонстрировал свое презрение к Йоко при исполнении песни Get Back («Возвращайся»). Вот что говорил Леннон по этому поводу:

Нет, я думаю, там был какой-то подтекст, насчет Йоко… Знаете, эта фраза Get back to where you once beloved («Возвращайся туда, где твой дом»). Всякий раз, когда он пел в студии эти слова, он бросал взгляд на Йоко.

Джон тоже поддерживал идею двойного альбома, несмотря на возражения Джорджа Мартина: «Я пытался заставить их быть придирчивее и сделать по-настоящему классный одиночный альбом, но они настояли на своем». Возможно, «Битлз» считали, что выпуск двойного альбома сократит общее количество альбомов, которые группа задолжала «И-Эм-Ай Рекордз». Как бы то ни было, Леннон был уверен, что в «Белом альбоме» собраны лучшие из написанных и сыгранных им песен:

Я по-прежнему считаю, что двойной альбом предпочтительнее, потому что моя музыка всегда выигрывает при звучании на двойном альбоме (и) потому что там я такой, как есть… Я не очень люблю сам процесс производства.

Пожалуй, человеком, на которого сильнее всего подействовали накапливавшиеся в группе проблемы, оказался Ринго Старр. Он стал первым из «Битлз», покинувшим группу во время записи «Белого альбома». Общеизвестно, что Пол не только взял производство альбома в свои руки: в музыкальных композициях он самолично играл много партий на ударных инструментах. Однажды Ринго пришел в студию и ему пришлось сделать вид, будто он не замечает, что его партии ударных выброшены из записей, а на их место Маккартни вставил свои. Пол считал, что Ринго «не врубился» в партию ударных в песне Back In The USSR («Снова в СССР»), и записал композицию сам. Пол вспоминал:

Не сомневаюсь, что Ринго сдрейфил, когда у него не получилась партия в Back In The USSR и я сел на его место. Очень странно сознавать, что ты можешь сделать то, что для кого-то другого довольно сложно. Если ты все же решаешься и делаешь это, честно и прямо, то думаешь: «Какого черта — ведь я делаю это не для себя». Но потом обязательно начинается психоз: «Нет, я всем покажу, кто он такой!» Я оказался слишком этому подвержен.

«Мьюзишн», октябрь 1986 г.

После того как Пол раскритиковал технику Ринго, тот ушел из группы. Ринго заявил:

Мне казалось, что я играю как последнее дерьмо. А у этой троицы все получалось как по маслу. Я чувствовал, что не нужен им. Это было отвратительно. И тогда я задал себе вопрос: «Чего ты здесь торчишь? Им и без тебя хорошо, а ты даже играть-то толком не умеешь». У меня начала съезжать крыша от этих мыслей, и я взял отпуск, чтобы хорошенько обо всем поразмыслить. Не знаю, может быть, это была какая-то навязчивая идея. Но ведь понятно, что, когда играешь в группе, все должны доверять друг другу.

Когда Ринго ушел, остальные музыканты группы начали умолять его вернуться. Вспоминает Пол Маккартни:

(Через) два дня, в течение которых все мы, не переставая, твердили ему, что для «Битлз» он — самый лучший ударник в мире, в чем я лично не сомневался, он вернулся (вероятно, обнаружив при этом на своих барабанах гору цветов).

Уильям Даулдинг приводит свою версию создания альбомной обложки:

У конверта была белая обложка. На первых экземплярах название «Битлз» было дано тиснением на лицевой стороне; позже название стали просто печатать в светло-сером цвете. Такое оформление предложил художник Ричард Гамильтон. Он сказал, что для того, чтобы придать обложке индивидуальный стиль, надо отказаться от обычного оформления и вообще от всякого оформления. Однако он считал, что белый цвет нужно чем-то «разбавить», и посоветовал дать каждому альбому порядковый номер, как делают с коллекционными изданиями произведений искусств. Приняв идею Гамильтона, «Битлз» заказали оформление конверта художнику Гордону Хаузу… Пит Шоттон рассказывал, что идея проставить индивидуальные номера на каждом экземпляре альбома принадлежала Маккартни. Поначалу он даже хотел провести лотерею с этими номерами; ему казалось, что такой ловкий трюк резко повысит тираж альбома. Но потом он пришел к выводу, что для «Битлз» это было бы уже совсем дешевым приемом.