Покорители Стихий - [25]

Яд, которым был смазан дротик, оказался не смертельным. Это Элис поняла после того, как очнулась в какой-то убогой хижине. Однако радость от пробуждения слегка остудил тот факт, что проснувшаяся Элис не знала как долго провалялась в беспамятстве, и совсем не чувствовала ног. В какой-то момент девушке и вовсе показалось, что пока она спала, каннибалы с серой кожей каким-то образом смогли безболезненно ампутировать ей конечности, и вздохнула с облегчением лишь после того как удостоверилась, что её ноги на месте.

Стоило девушке слегка приподняться, как находившийся в хижине воин, которого Элис поначалу даже не заметила, что-то агрессивно прокричал на непонятном языке, после чего приставил копьё к её лицу. Девушка хотела было спросить у своего надсмотрщика что с ней собираются делать, но вовремя прикусила язык, догадываясь что ответ (при условии, что островитянин поймёт что она сказала) ей вряд ли понравится. Уловив витающий в воздухе запах жареного мяса, Элис почувствовала, как её кожа стремительно покрывается мурашками. Девушка не догадывалась, что жестокие островитяне рассматривают её не как большой кусок мяса, а как ритуальную жертву.

Кровожадные островитяне не верили в богов, но при этом почитали память могучих воинов из прошлых поколений. В честь прославленных предков саладорцы устраивали человеческие жертвоприношений. Чаще всего на роль жертв островитяне выбирали своих соплеменников, которые и сами были рады принять столь почётную смерть. С ещё большим рвением саладорцы приносили в жертву чужаков, осмелившихся ступить на их землю. Но самой желанной жертвой своим предкам островитяне считали именно магов. Попавших на остров колдунов саладорцы всегда старались взять живьём, даже если это сулило большие человеческие потери. Лишь по этой причине Элис сразу не прикончили на месте, а лишь оглушили, и доставили в деревню для последующего обряда. Пока девушка валялась без сознания, дикари напоили её снадобьем, вызывающим слабость и частичный паралич. Именно из-за этого зелья Элис практически не чувствовала своих ног.

В скором времени в хижину пожаловал ещё один дикарь – низкорослый мужчина в деревянной маске. Это был вождь племени. После обмена репликами на неизвестном языке, копьеносец наклонился, схватил Элис за шиворот, и одним резким рывком вынудил её подняться. Стоило девушке принять вертикальное положение, как у неё закружилась голова, а перед глазами всё поплыло. Не дав Элис опомниться, дикарь сильным толчком в спину вытолкал девушку из хижины.

Вылетевшая на улицу Элис едва не упала лицом в грязь, успев выставить перед собой руки. Подняв голову, девушка увидела как за ней наблюдает огромная толпа саладорцев. Среди собравшихся были не только мужчины, но также женщины и дети. Медленно осмотрев собравшихся островитян, и не увидев во взгляде ни одного из них хоть чего-то, отдалённо похожего на жалость, Элис неуклюже поднялась на ноги. Вышедший их хижины дикарь в маске что-то проговорил, после чего все собравшиеся перед хижиной саладорцы, как какие-то религиозные фанатики начали выкрикивать одно единственное слово. На языке островитян этим словом обозначалась ритуальная жертва, предназначавшая в дар предкам. Обеспокоенная Элис было прикрыла уши руками, но когда вышедший из хижины копьеносец что-то грубо гаркнул, и сильно ударил её тупой стороной копья по спине, девушка неуверенно пошла вперёд.

Продолжавшие выкрикивать одно и то же слово люди расступились, и Элис увидела, что идёт навстречу высокому столбу, под которым была разложена целая куча хвороста. Глаза Элис расширились от ужаса, и впавшая в оцепенение девушка остановилась. Идущий позади дикарь дважды ударил Элис по спине, однако девушка даже не шелохнулась. Лишь после того как от толпы отделились две женщины, и схватили её под руки, Элис вышла из ступора, и начала бороться за свою жизнь. Девушка брыкалась, кусалась, пыталась отдавить ноги островитянкам, а одной из них даже чуть не заехала головой по лицу. Саладорцу с копьём строптивость пленницы пришлась не по душе. Подскочив к брыкающейся девушке, он изо всех сил ударил Элис кулаком в живот. Согнувшаяся в три погибели Элис перестала брыкаться. Пока девушка пыталась восстановить дыхание, островитянки успели не только дотащить её до столба, но и привязать к нему. Запоздало вспомнив, что у неё есть магический дар, Элис попыталась воспользоваться магией, однако всё, что ей удалось сделать, так это направить на своих обидчиков слабенький порыв ветра.

Увидев как к ней приближается вождь с горящим факелом в руке, Элис запаниковала, а орущая толпа будто по команде затихла. Приближение своей смерти Элис видела будто в замедленном режиме, но когда островитянин подошёл к столбу, девушка ударила его ногой в живот. Не столько от боли, сколько от неожиданности, саладорец выронил факел, и тот упал прямо на хворост. Элис не выдержала и вскрикнула, когда вспыхнувший огонь едва не поджёг на ней штаны.

В тот момент, когда Элис привязывали к столбу, запыхавшийся от безостановочного бега Финнеас добрался до деревни саладорцев. Превратив вставших у него на пути воинов племени в глыбы льда, Финнеас воспользовался заклинанием левитации. Чувствуя, что времени на спасение похищенной девушки практически не осталось, и не боясь быть замеченным местными жителями, парящий в воздухе маг заметил дым от костра. Приземлившись на крыше хижины, в которой держали Элис, Финнеас заметил, как привязанная к столбу девушка безуспешно пытается освободиться от пут, и раскидать горящий хворост ногами. Быстро создав небольшую ледяную сферу, Финнеас бросил её в костёр, и моментально потушил пламя. Бросок стихийника не остался незамеченным. Перехватив встревоженный взгляд Элис, только сейчас заметившей своего спасителя, Финнеас озорно подмигнул девушке, после чего спрыгнул с крыши на землю.