Покорители Америки. Колумб. Кортес - [45]
Когда европейцы-завоеватели оставили позади негостеприимные, суровые горы с их снегами и холодом и спустились в высокогорную долину Анауак, они сами себе казались странствующими сказочными рыцарями. Здесь взорам испанцев открылся вид, вознаградивший их за все перенесенные мучения. После долгих лишений они, казалось, попали в землю обетованную. Перед ними открывалась радостная, роскошная панорама, где в живописной гармонии были объединены водоемы, леса, возделанная земля, сверкающие белые горы и тенистые холмы. В центре долины были видны озера, берега которых обрамляли города и поселки. Посередине была расположена столица Теночтитлан, знаменитая «Венеция ацтеков». Офицер армии Кортеса, чье имя осталось неизвестным, — его цитируют, называя «неизвестным завоевателем» — описал грандиозное впечатление, которое город произвел на европейцев:
«Великая столица Теночтитлан стоит на соленом озере, причем не точно в центре его, а ближе к западному берегу, так что ее дома подходят к суше на расстояние четверти часа пути. Она, очевидно, имеет в окружности от двух с половиной до трех миль, и большинство тех, кто видел ее во время завоевания, оценивает число жителей на тот момент примерно в 300 000 человек, живших в 60 000 домах. По дамбам с суши в центр города ведут три мощеные дороги, каждая шириной более тридцати шагов.
Самая длинная из них прорезает озеро на протяжении двух миль. Северная и южная дамбы соединяются в центре города, так что их следует считать единой дорогой. Третья имеет протяженность по воде лишь четверть мили, однако еще на три четверти мили вдается в сушу, и по ней с этого расстояния к городу идет водопровод, подающий прекрасную питьевую воду. Ее источник находится на холме под названием Чапультепек («Гора саранчи»), у подножия которого вода вначале стекает в глубокий пруд, а оттуда в город. В городе красивые, широкие улицы, среди которых две или три могут считаться главными. Все остальные подходят к вымощенным кирпичом берегам каналов, которые проходят во всех направлениях по всем кварталам, так что жители от своих домов могут всюду добраться и по суше, и по воде. Последнее происходит с помощью лодок, которые изготавливаются из выдолбленных стволов деревьев. Среди них встречаются лодки такой величины, что в них могут удобно расположиться пять человек. Часть переулков города представляет собой каналы, так что здесь можно попасть в дома лишь на лодке. Подобным же образом построены и другие поселения на озерах и на островах пресноводного озера.
В городе были и по-прежнему имеются весьма красивые и большие площади, на которых идет торговля всем необходимым для жизни. Наиболее крупной из них была так называемая Тианквис, примерно в три раза больше самой большой площади Саламанки. Она была окружена проходами с колоннами. Сюда ежедневно приходило 20–25 тысяч человек, чтобы покупать и продавать, а на большие базары, происходящие каждые пять дней, даже 40–45 тысяч человек.
В Теночтитлане было множество больших и великолепных храмов, где поддерживался культ идолов, которым поклонялись в стране, и совершались человеческие жертвоприношения. Главный храм представлял собой великолепное сооружение огромных размеров. На его территории мог бы разместиться небольшой город. Окружавший его обширный двор имел четверо главных ворот. Каждые — своего рода крепость, полная всевозможного оружия и снаряжения. Все четверо вместе взятые напоминали арсенал правителя.
В городе имелся гарнизон, насчитывавший 10 000 человек, сплошь отборные воины, личная охрана правителя, которая повсюду сопровождала его, а также поддерживала спокойствие и порядок внутри города и в его окрестностях. Представители знати имели большие, красивые дворцы с обширными роскошными садами. Я четыре раза был в одном из таких дворцов и каждый раз ходил по нему до изнеможения, но так и не осмотрел всего. Все эти дворцы были построены таким образом, чтобы просторные покой и залы окружали двор. Я видел зал, в котором размещались более 3000 человек, а на его плоской крыше могли бы разъезжать 30 всадников.
Сам город имел вытянутую форму. В центре его стояли большой храм и дворцы правителя и наиболее знатных вельмож.
КОРТЕС И МОНТЕСУМА
Восхищение конкистадоров вскоре сменилось другими мыслями. К удивлению добавилось все возрастающее беспокойство, ибо, по выражению Берналя Диаса, «перед нами был большой город Мехико, а нас было менее 400 солдат».
С момента высадки на центральноамериканском побережье прошло 7 месяцев, и за это время Кортес потерял 45–55 солдат в ходе боевых действий против сильно превосходивших по численности индейских армий, а также вследствие несчастных случаев и болезней. Враждебное поведение Монтесумы обрекло бы испанских первооткрывателей, и без того ослабленных долгим переходом, на верную гибель. Более всего они боялись жуткой смерти на жертвенных камнях языческих храмов. Наиболее осторожные опять, уже в который раз, советовали повернуть обратно в Веракрус.
В этот критический момент, решающий для дальнейшего успешного исхода всей завоевательной операции, главнокомандующий проявил свой талант оратора. Просьбами и увещеваниями, воззваниями к солдатской доблести и национальной гордости испанцев, обещаниями богатой добычи Кортес пытался поднять поколебавшийся дух своих людей. В конце концов он достиг успеха; упавшие духом приободрились — и, вновь полные веры в своего командира Эрнана Кортеса, спустились в долину Мексики. Сила личности верховного главнокомандующего преодолела кризис в испанской армии.
