Покоренный "атаман" - [31]
И признательно заглянул в глаза Борису Ильичу.
Конечно же, Самарин может не читать рукопись! Он вполне доверяет своему руководителю.
На том и расстались. Самарин устремился в институт, а Борис Ильич остался в номере. Ему некуда было торопиться.
3
Оставшись один Каиров бесцельно ходил по комнатам. Ему надо было собраться с мыслями, решить, куда в первую очередь пойти, с кем встретиться. В этой поездке Каиров не имел определенного дела, плана; Борис Ильич хотел посетить нужных ему людей, кое к кому заглянуть вечерком, а между делом в домашней застольной беседе бросить несколько слов насчет «рутины», «интриганов», «нездоровой обстановки», в которой приходится работать ему, большому ученому. Он уже всей душой потянулся к Москве, и ему нужны были союзники — люди, имеющие власть и в нужный момент могущие протянуть ему руку.
О делах лаборатории он теперь почти не беспокоился. Ему теперь не страшна любая комиссия; в активе у него есть самаринский прибор АКУ, а в заделе — электронная машина.
Впервые в мыслях о Самарине не было неприязни и пренебрежения. Наоборот, хороший парень этот Самарин — послушный, податливый. Слава богу, прошло время, когда он на Самарина смотреть не мог и не верил ни в какие его способности.
Борис Ильич украдкой взглянет на Самарина и скажет себе: «Нет, нет, человек он вроде ничего. Вот и теперь: не стал читать рукопись. Как, мол, хотите. Простак! С таким можно кашу варить…» Каиров подумал: «Вот если бы с Самариным и дальне работать. Они бы гидроподъем электроникой оснастили».
Восемь лет назад, когда закладывались первые шахты на «Атамане», институт получил задание разработать гидроподъем угля. Борис Ильич горячо взялся за дело, асставил людей. Леон Папиашвили мотался по всему свету: нет ли на других шахтах гидроподъемника? Но Против ожидания Каирова, проблема оказалась целиной. Пробовали разные варианты, изготовляли кучи чертежей, Сделали опытную установку, но работает она плохо, всюду теперь говорят: «Гидроподъем не пошел».
Теперь главные надежды Борис Ильич возлагал на рукопись. Рассуждал так: «Если потребуют отчета за гидроподъем, то скажу: без дела не сидел, вот видите — электронике преуспел».
Смущало лишь одно: соседство Самарина на обложке. Каиров есть Каиров — доктор наук, профессор, а рядом — инженер. Каждый поймет, в чем тут дело. Говорит же академик Терпиморев в таких случаях, что это сотрудничество всадника и лошади: издательству нужно имя. Какой читатель поверит рядовому инженеру, да и рецензенты, разные там консультанты будут придираться. Каждый постарается «набить гвоздей», а тут маститый автор. Он–то уж ведает, что пишет.
Борис Ильич достал из папки лист, на котором значилась только его фамилия — одна–единственная. Этот лист он заготовил на всякий случай.
Проходя мимо телевизора, машинально тронул ручку настройки. Вспомнил вчерашнюю передачу из Степнянска. Представил, как явится к Маше — в театр или на квартиру. Скажет ей просто, по–свойски: «Виноват я перед тобой, Маша, извини великодушно. Вот получил приглашение в Москву — директором столичного института назначают, — поедем со мной. Брось сердиться, хватит».
Борис Ильич знает Марию, он мысленно видит ее лицо, холодный блеск прищуренных глаз. Она ни слова не скажет — повернется и уйдет. Но, конечно же, червь сомнения заползет в душу. Москва есть Москва, и директоры столичных институтов не валяются на дороге. Каиров снова и снова придет к Марии — и она сдастся.
Предвкушал он и момент, когда ему на стол положат первый экземпляр увесистой, красиво оформленной книги. Обложка будет черная, непременно черная — символ угля. Нет, нет, черная с красным. По черному красные всполохи. Уголь, огонь, борьба.
Как–то незаметно, само собой утвердилась мысль издать книгу под одной своей фамилией. Однако он тут же решил, что в папке, как и прежде, он будет носить лист с двумя фамилиями: на тот случай, если рукопись пойдет не гладко, а случится какой–нибудь затор, требующий вмешательства автора, доработки — тогда Борис Ильич будет вынужден обращаться к помощи Самарина.
Подошел к телефону, позвонил:
— Соловей? Роман Кириллович!.. Вы уже в Москве! Я так и думал, что вы сегодня приедете. Жду не дождусь тебя, Роман Кириллович. Там, на море, все спехом, раторопях, я как следует и поблагодарить тебя не успел…
Каиров как бы незаметно перешел на «ты», и беседа полилась живее.
— Одолжил ты меня, ох, как одолжил. Мне и во сне е снилась такая поддержка… Заболел, говоришь, академик?.. Приболел немного?.. Жаль, очень жаль. При случае привет ему передай и всякие теплые слова скажи — от всего шахтерского края передай, чтоб не хворал. Расскажи, как любят его у нас. В нашем институте так и говорят: «Петр Петрович знает уголь, как никто другой. И книги его на столе у каждого, без них мы — и шагу. Ты ему и это скажи. Поаккуратней, чтоб не грубо, а скажи непременно, все ему передай. А? Что в Степнянске? Ну, это, братец мой, разговор не телефонный. А? Плохо слышу тебя. В гости, говоришь? Обязательно приду. Привет Софье Григорьевне.
Вечером часу в восьмом Каиров переступил порог старинного дома на Советской площади, почти напротив Моссовета. Коридоры тут широкие, лестницы дворовые — на «Волге» можно въехать. Каиров оглядывал стены, потолки и мысленно завидовал Соловью: «Черт, е живет!.. В центре столицы, в княжеских хоромах!..» Двери соловьевской квартиры двойные, со стариной резьбой по мореному дубу. Над нишей почтового ящика — металлическая пластинка. На ней золотом выписано: «Р. К. Соловей».
«Оккупация» - это первая часть воспоминаний И.В. Дроздова: «Последний Иван». В книге изображается мир журналистов, издателей, писателей, дается широкая картина жизни советских людей в середине минувшего века.
Антисионистский роман-воспоминание о времени и людях, о писателях и литераторах. О литературных и не только кругах. И о баталиях, что шли в них.
Книга состоит из двух частей: очерка И. Дроздова «Тайны трезвого человека» и материалов Г. А. Шичко, раскрывающих разработанный им и проверенный на практике опыт, отрезвления алкоголиков. Писатель И. Дроздов первый описал опыт Г. А. Шичко и напечатал большой очерк о ленинградском ученом и его методе в журнале «Наш современник» (№ 2, 1986 г.) Здесь этот очерк дается в расширенном виде, в него вошли рассказы о современных отрезвителях, учениках и последователях Г. А. Шичко.Книга послужит ценным пособием для пьющих, желающих стать на путь трезвости, поможет инструкторам-отрезвителям глубже овладеть методом Г.
Третья книга воспоминаний Ивана Дроздова, отражающая петербургский период его жизни, по времени совпадающий с экономическими и политическими потрясениями в нашей стране.Автор развернул широкую картину современной жизни, но особое внимание он уделяет русским людям, русскому характеру и русскому вопросу.
При нерадивом отношении к своему здоровью можно быстро израсходовать жизненные силы, даже если человек находится в наилучших социальных и материальных условиях. И наоборот. Даже при материальных затруднениях, многих недостатках разумный и волевой человек может надолго сохранить жизнь и здоровье. Но очень важно, чтобы о долголетии человек заботился с молодых лет...
Роман — откровение, роман — исповедь русского православного человека, волею судеб очутившегося в среде, где кипели страсти, закладывались мины под фундамент русского государства. Автор создаёт величественный образ героя новейшей отечественной истории, его доблесть и мировая душа раскрываются в жестоких столкновениях с силами зла.Книга отсканирована и подготовлена для публикации в сети Интернет на сайте www.ivandrozdov.ru участниками Русского Общественного Движения «Возрождение Золотой Век» с разрешения автора.
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!