Покорение Южного полюса. Гонка лидеров - [23]

После этого Амундсен, которому нужно было набрать необходимый морской стаж для получения квалификации помощника капитана, отправился в свое второе арктическое плавание ни много ни мало – на «Джейсоне», который после своего южного вояжа снова вернулся к тюленьему промыслу в норвежских водах.

Но теперь наша история совершает поворот в другую сторону.

Глава 6 В антарктическую ночь

Карстен Борчгревинк, старый приятель Амундсена, не устоял перед соблазном занять должность суперкарго[13] на норвежском китобойном судне «Антарктика», задачей которого была проверка сообщения сэра Джеймса Кларка Росса о коммерчески оправданной охоте на китов у берегов Антарктиды. Так люди впервые оказались в море Росса с момента его открытия в 1841 году. Китов не нашли, но у мыса Адэр капитан «Антарктики» Леонард Кристенсен спустил шлюпку и высадился на берег. Борчгревинк отправился с ним. Они стали первыми людьми, ступившими на Землю Виктории. Это произошло 24 января 1895 года. Первый шаг к полюсу был сделан.

В июле того же года в Лондоне организовали шестой Международный географический конгресс, и Борчгревинк спешно преодолел полмира за свой счет, чтобы успеть туда со своими новостями. В Лондоне он сразу же предложил себя в качестве руководителя экспедиции, которая должна была отправиться на мыс Адэр и провести впервые в истории зимовку на Антарктическом континенте. Конгресс принял резолюцию о том, что

исследование Антарктического региона является величайшим по масштабу географическим исследованием из всех когда-либо предпринятых… эту работу следует провести еще до конца столетия.

После десятилетий забвения интерес к Антарктике возобновился с новой силой.

Первые плоды это принесло Бельгии: офицер военно-морского флота лейтенант Адриен де Жерлаш готовился возглавить экспедицию. Как говорил сам де Жерлаш, ему хотелось исправить тот факт, что Бельгия «была страной без опыта мореплавания, если не без мореплавателей, [где] слабо развит дух далеких странствий». Приметы времени затронули и эту страну-.

За четыре года до описываемых событий барон Адольф Эрик Норденшельд, яркая личность, покоритель Северо-Восточного прохода, предвестник первого пересечения Гренландии Нансеном, уже пытался организовать антарктическую экспедицию. Де Жерлаш вызвался участвовать в ней, даже умолял об этом. Он не получил ответа, да и сама экспедиция не состоялась. Но бельгийский лейтенант всерьез загорелся этой идеей. Если он не может присоединиться к чужой экспедиции, если такой экспедиции просто не существует, значит он должен организовать свою собственную. За этим стояла глубочайшая вера. Бельгия тогда была поглощена делом первостепенной важности – колонизацией Конго. Бельгийский король Леопольд не одобрял ничего, что отвлекало бы его подданных от этой цели, а потому не дал согласия на экспедицию. Получить средства на исследование Антарктики оказалось необычайно трудно.

Однако благодаря непоколебимой решимости де Жерлаш преодолел все трудности, стоявшие на его пути. Каким-то образом он нашел деньги и приобрел корабль. В лучших традициях полярных исследований им оказалось старое норвежское зверобойное судно, и не какое-то, а «Патриа» – то самое, на котором Амундсен совершил свое первое плавание в Арктику за год или два до этого. Корабль получил новое имя – «Бельжика» – и 4 июля 1896 года отправился в Сандефьорд для ремонта.

В ту же гавань из Арктики вернулся «Джейсон» с Амундсеном на борту. Это был шанс, которого он так ждал. Руаль записался добровольцем в команду де Жерлаша 29 июля.

Амундсена никто не знал, он был просто одним из многих желающих отправиться на «Бельжике» к таинственному Югу. Де Жерлаш показал его письмо Йохану Брайду, судовладельцу из Сандефьорда, почетному консулу Бельгии и агенту «Бельжики». Комментарий Брайда, написанный на полях письма, гласил: «Возьмите его, друг мой!»

Брайд был старым арктическим шкипером, умевшим оценивать моряков. Без сомнения, де Жерлаш полагался на его советы. Он принял Амундсена в команду. Тот вызвался служить без оплаты, что тоже говорило в его пользу. С другой стороны, де Жерлаш стремился брать в экспедицию только подготовленных полярных путешественников, и в Амундсене, как он сказал, увидел «моряка и лыжника». На его решение также повлиял тот факт, что Амундсен был соотечественником Нансена. Лихорадочное ожидание возвращения Нансена как раз достигло своего апогея.

13 августа он высадился в Вардо, на севере Норвегии. Это было первое известие о Нансене со времени его исчезновения в арктических льдах три года назад. Он сошел на берег как человек, вернувшийся с того света.

Вдвоем с Хьялмаром Йохансеном они ушли с «Фрама» к Северному полюсу, взяв сани, собак и лыжи. Они не достигли полюса, но дошли до 86°14′, самой северной точки из тех, которые когда-либо покорялись человеку. Это находилось на целых 170 миль дальше финишной черты любого другого полярного исследователя. Нансен и Йохансен оказались к полюсу ближе, чем кто-либо другой. Одного этого уже было достаточно, чтобы сделать их героями дня, но воображение публики поразили дальнейшие события. Их спасение из дрейфующих паковых льдов стало одним из классических примеров полярных исследований. Пятьсот миль трудностей не сломили дух этих удивительных людей. Все закончилось зимовкой в землянке на одном из арктических островов пустынного архипелага Земля Франца-Иосифа и удивительной встречей с экспедицией Джексона – Хармсворта. На спасательном корабле экспедиции «Виндворд» Нансен и Йохансен возвратились в цивилизацию. Ровно через неделю после этого «Фрам» вернулся в Норвегию. Он дрейфовал через полярный бассейн, как и предвидел Нансен, и прошел через ужасные испытания во льдах, едва не раздавивших его. В отличие от почти всех остальных арктических экспедиций команда не потеряла ни одного человека. И самое главное – Нансен наголову разбил всех этих специалистов, имевших непререкаемый арктический авторитет и предрекавших ему несчастье. Некоторые из них, конечно, никогда не простили этого Нансену. Но таков был прямой путь к сердцу публики.