Покорение Южного полюса. Гонка лидеров - [12]

В той толпе, приветствовавшей героев, стоял и Амундсен, впечатлительный семнадцатилетний юноша. Спустя годы он написал, что это был

знаменательный день в жизни многих юных норвежцев. И, конечно же, в моей. В тот день Фритьоф Нансен, молодой норвежский лыжник, вернулся домой из своей гренландской экспедиции. Нансен вошел на своем корабле во фьорд Христиания. Казалось, что его высокая фигура светилась, вбирая в себя обожание целого мира, восхищавшегося его подвигом: «Невероятно! Он просто безумец!»… Целый день с сильно бьющимся сердцем я бродил в толпе, видел плакаты, слышал радостные возгласы, и все детские мечты вновь пробудились к жизни. Так впервые мелькнула сокровенная мысль, и четкий настойчивый голос словно произнес: «Вот бы мне пройти Северо-Западным морским путем!»

Последняя мысль принадлежит самому Амундсену. Все остальное – набор клише. Они часто проявляются в воспоминаниях о том времени и лучше помогают понять суть достижений Нансена. В отличие от большинства других полярных исследователей, отправлявшихся на поединок с враждебными стихиями, Нансен остался в своем собственном мире. Полярное окружение было хорошо знакомо ему. На родине он считался одним из пионеров горнолыжного спорта и в 1884 году предпринял один из первых зимних переходов по маршруту Берген – Христиания. Пересечение Гренландии отличалось лишь температурой воздуха. Оно ошеломило– мир, казалось героическим, почти сверхчеловеческим свершением. Соотечественники Нансена тоже воспринимали его как свершение, хотя в сущности ничего странного в этом не было: они прославляли то, что и сами вполне могли совершить, – лыжный поход, только очень далекий. Мир поклонялся Нансену, а норвежцы отождествляли себя со своим героем. Он открыл соотечественникам обширное поле для деятельности, к которому они приспособились естественным образом.

На первой странице столичной газеты так писали о подвиге Нансена:

Норвегия находится ближе к полярной области, чем любая другая страна, и по роду занятий многие наши сограждане углубляются в северные воды.

Шкиперы из Тромсё и Хаммерфеста ежегодно ходят в такие широты Арктики, которые не увидишь на картах других мореплавателей…

Мы могли бы обеспечить любую норвежскую полярную экспедицию уникальной командой опытных и сильных людей, привыкших передвигаться по снегу и льду на лыжах или снегоступах. В таком деле у нас очевидное преимущество перед англичанами, датчанами, австрийцами и представителями других национальностей, которые ставят перед собой похожие задачи.

У нас давным-давно есть люди, специально подготовленные к участию в такой экспедиции, и до недавнего времени нам недоставало лишь лидера.

Однако теперь я верю – у нас есть такой человек: он прошел арктическое крещение в походе, который привлек внимание всего цивилизованного мира.

Автором статьи был химик из Христиании по имени Людвиг Шмелк, друг Нансена, помогавший ему в подготовке перехода через Гренландию. Урок, который преподал Нансен миру, по мнению Шмелка, состоял в том, что его успех

был обеспечен благодаря новому методу, который можно назвать «спортивным» и использование которого в экспедиции к Северному полюсу, возможно, позволило бы достичь цели.

В прежних иностранных экспедициях участвовало множество людей разной степени подготовленности, а подходы в целом были неуклюжими и затратными.

Принцип нового метода состоит в ограничении числа участников и подборе небольшой группы исключительно физически выносливых людей: немногочисленной тренированной команды, ни один из членов которой, столкнувшись с грядущими испытаниями, не отстанет от группы.

Это хорошее определение норвежской школы полярных исследований и провидческое объяснение ее успехов.

Первое пересечение Гренландии вдохновило Амундсена и трех его школьных друзей на длинный лыжный поход в январе 1889 года. Он состоялся в окрестностях Христиании, среди сосновых лесов, холмов и начинавшегося на окраине города озера, огромного, как целое графство Англии. В наши дни оно превратилось в излюбленное место отдыха жителей современного Осло. Область к северу от него называется Нордмарк; это слово во всем мире известно как марка норвежских лыж. В данном случае Амундсен выбрал ее западный район под названием Крогскоген.

Тот поход стал маленькой экспедицией, длившейся двадцать часов без сна. Друзья прошли пятьдесят миль по нехоженой местности, давно ждавшей пионеров лыжного спорта. Снаряжение во многом оказалось обузой, а не подмогой. Лыжи были тяжелыми, сделанными из твердого дерева, скользили плохо. Понимание тонкостей вощения (процесса подготовки лыж к скольжению вперед без отката назад) находилось на зачаточном уровне: состояние снега могло быть разным, и в большинстве случаев вощение не помогало. Крепления представляли собой неуклюжую конструкцию из камыша и ивовых прутьев[3]. Отработанной технике скольжения еще не научились. Вместо двух палок, которые еще только ожидали своего часа, использовалась одна, как в старину. Одежда была жесткая, тяжелая и неудобная. Особенно выделялся своим фиолетовым жилетом Амундсен.

Они хотели покорить очень трудный склон под названием Крокклейва – и несколько часов шли вверх ради удовольствия стремительно съехать вниз. Даже в наши дни этот склон вызывает уважение. Товарищи Амундсена спускались по нему, присев и используя палку, зажатую между ног, для торможения