Поколение постпамяти: Письмо и визуальная культура после Холокоста - [101]

Hirsch M., Spitzer L. Holocaust Studies/Memory Studies: The Witness in the Archive // Memory: Histories, Theories, Debates / Ed. by S. Radstone, B. Schwarz. New York: Fordham University Press, 2010. Исследование Кэрол Кидрон о группах помощи представителям «второго поколения» в Израиле, в том числе ее рассуждение о том, что эти группы выполняют функцию и следуют практикам традиционной литургической мемориальной работы, призванной сохранить уникальную еврейскую память, отчетливо противоречит более широкому аффилиативному, соединяющему и светскому походу к постпамяти, которому я следую в этой книге. См.: Kidron C.A. In Pursuit of Jewish Paradigms of Memory: Constituting Carriers of Jewish Memory in a Support Group of Children of Holocaust Survivors // Dapim: Studies on the Shoah. 2009. Vol. 23. № 9. P. 7–43 и серию откликов на эту книгу в журнале Dapim (2010).

31 Hoskins A. 7/7 and Connective Memory: Interactional Trajectories of Remembering in Post-Scarcity Culture // Memory Studies. 2011. Vol. 4. № 3. P. 272. См. также: Idem. Digital Network Memory // Mediation, Remediation, and the Dynamics of Cultural Memory / Ed. by A. Erll, A. Rigney. Berlin: Mouton de Gruyter, 2009. P. 91–106; Van Dijck J. Flickr and the Culture of Connectivity: Sharing Views, Experiences, Memories // Memory Studies. 2001. Vol. 4. № 4. P. 401–415.

32 Sedgwick E.K. Touching Feeling: Affect, Pedagogy, Performativity. Durham: Duke University Press, 2003.

Глава 1

1 Spiegelman A. The First Maus // Funny Animals. Apex Novelties, 1972; переиздан: Idem. MetaMaus. New York: Pantheon Books, 2011. P. 105.

2 Idem. Maus I: A Survivor’s Tale: My Father Bleeds History. New York: Pantheon, 1986 [Шпигельман А. Мой отец кровоточит историей // Он же. Маус: Рассказ выжившего. М.: АСТ; Corpus, 2013].

3 Connerton P. How Societies Remember. Cambridge: Cambridge University Press, 1989. Гэри Вайссман возражает против категории «память» в моем термине «постпамять», замечая, что «никакая власть или монументальность не способны превратить живые воспоминания одного человека в живые воспоминания другого» (Weissman G. Fantasies of Witnessing: Postwar Eff orts to Experience the Holocaust.

Ithaca: Cornell University Press, 2004. P. 17). Говоря о том, с чего началось использование понятия памяти в современном значении в конце 1980-х и 1990-х, и Вайссман, и Эрнст ван Альфен ссылаются на «Детей Холокоста» Эпштейн.

Однако оба подчеркивают, что Эпштейн называла «детей Холокоста» «одержимыми историей, в которой они никогда не жили»; она также не использует термин «второе поколение», которое, как замечает ван Альфен, предполагает слишком тесную связь между поколениями, в реальности разделенными травмой Холокоста. Эпштейн говорила о «сыновьях и дочерях выживших». Возражая против термина «память» с семиотической точки зрения, ван Альфен настаивает, что травма не может передаваться от поколения к поколению: «Нормальная траектория памяти принципиальным образом указательна, – говорит он. – Между событием и памятью о нем есть неразрывная связь.

И эта связь имеет вполне определенное направление: событие есть начало, а память – его результат… В случае детей выживших указательной связи, определяющей память, не существует. Их связь с событиями прошлого основывается на принципиально различных семиотических принципах» (Van Alphen E. Art in Mind: How Contemporary Images Shape Thought. Chicago: University of Chicago Press, 2005. P. 485, 486).

4 Hoffman E. After Such Knowledge: Memory, History, and the Legacy of the Holocaust. New York: Public Affairs, 2004. P. 6, 9. 5 Ibid. P. 126.

6 Halbwachs M. On Collective Memory / Ed. and transl. by L. Coser. Chicago: University of Chicago Press, 1992.

7 Assmann J. Das kulturelle Gedächtnis: Schrift, Erinnerung und politische Identitдt in frьheren Hochkulturen. München: Beck, 1997 [Ассман Я. Культурная память: Письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности. М.: Языки славянской культуры, 2004]. Ассман использует выражение «культурная память» (kulturelles Gedächtnis), имея в виду «культуру» – институционализированный господствующий архив памяти.

В противоположность этому в англо-американской литературе под «культурной памятью» подразумевается социальная память конкретной группы или субкультуры.

8 Assmann A. Reframing Memory: Between Individual 391 and Collective Forms of Constructing the Past // Performing the Past: Memory, History, and Identity in Modern Europe / Ed. by K. Tilmans, F. van Vree, and J. Winter. Amsterdam: Amsterdam University Press, 2010. P. 35–50.

9 Ibid. P. 36.

10 Ibid. P. 40.

11 Ibid. P. 39.

12 Hoffman E. Op. cit. P. 193. Когда в работах о памяти и постпамяти я называла себя дочерью выживших, мне не приходило в голову, что кто-то из читателей может предположить (как это сделал Гэри Вайссман), что мои родители прошли через Аушвиц (Weissman G. Op. cit. P. 16, 17).

13 Ряд важных различий между семейной и несемейной постпамятью и толкование понятия «второе поколение» в строго буквальном значении см.: Bos P. Positionality and Postmemory in Scholarship on the Holocaust // Women in German Yearbook: Feminist Studies in German Literature and Culture. 2003. Vol. 19.