Поколение I - [97]

Предполагается, что сейчас каждый может, опираясь исключительно на свои субъективные ощущения, решить, что некий комментарий профессора или однокурсника оскорбил его или ее чувства, и, соответственно, выдвинуть обвинение в харассменте. Эмоции в наши дни считаются допустимым доказательством.

Грег Лукьянов и Джонатан Хайдтс в журнале Atlantic в 2015 году

^{Рис. 9.15. Число приглашенных для выступления в американских колледжах спикеров, приглашения которых были отменены. 2000–2016. Foundation for Individual Rights in Education (FIRE)}

Если студенты не согласны со спикером, приглашенным для выступления в кампусе, они, скорее всего, выступят против его приезда. Согласно опросу American Fresman Survey, поддержка запрета на приглашение «экстремальных» спикеров достигла в 2015 году рекордного уровня (см. рис. 9.14). Студентки колледжа Смит однажды потребовали отменить приглашение директора-распорядителя Международного валютного фонда Кристин Лагард; протестующие студенты Ратгерского университета вынудили Кондолизу Райс отменить свое выступление; студенты Брандейского университета заблокировали приезд известной защитницы прав женщин и последовательного критика ислама Айаан Хирси Али. Некоммерческая организация, защищающая свободу слова, установила, что сейчас колледжи отменяют приглашения в пять раз чаще, чем в 2000 году. Это когда-то редкое явление стало вполне обычной практикой. В 2016 году Фонд защиты индивидуальных прав в образовании зафиксировал рекорд — 43 случая отмены приглашений (см. рис. 9.15).

Думаю, все молодые люди только выиграют от того, что станут более активными, будут чаще задавать вопросы властям, начнут спрашивать, почему надо делать именно так, а не иначе, и не будут бояться задавать трудные вопросы, касающиеся социальной справедливости…

Будут спорить и не соглашаться, а не просто затыкать рот оппонентам. Чего я точно не хочу, так этого того, чтобы чье-то разумное и уважительно высказанное мнение замалчивалось или игнорировалось.

Барак Обама о ситуации с отменой приглашений

Другими словами, протестуйте, но не лишайте слова своих оппонентов.

Политолог Эйприл Келли-Весснер говорит, что неприятие свободы слова некоторыми сторонниками социальной справедливости — сравнительно новое явление: у тех, кто старше 40 лет, представления о свободе слова и социальной справедливости никак не коррелируют между собой, а вот более молодые сторонники социальной справедливости реже поддерживают свободу слова. Согласно проведенному в 2015 году опросу, 35 % студентов убеждены, что первая поправка не защищает «язык ненависти» (на самом деле защищает), а 30 % либерально настроенных студентов считают, что первая поправка безнадежно «устарела». Все это хорошо перекликается с представлениями айдженеров о безопасности (см. шестую главу) — эмоциональная безопасность для них так же важна как и физическая, следовательно, слово, по их мнению, является инструментом насилия.

Протесты, охватившие университет Миссури осенью 2015 года, подогревались протестами, организованными движением «Черные жизни важны» в соседнем Фергюсоне и чередой расовых конфликтов, произошедших в студенческих кампусах. Однако события внезапно приняли новый оборот после того, как митингующие объявили о своем праве создавать «безопасные пространства» в государственных университетах и изгонять представителей СМИ. В ходе стычки активистов со студентом-фотографом один из преподавателей крикнул, что им надо позвать кого-нибудь «покрепче» и прогнать фотографа куда подальше. Сам студент возразил (корректно), что его право находиться в гуще событий гарантировано первой поправкой.

Когда профессора права Калифорнийского университета Ирвайна Говард Гиллман и Эрвин Чемеринский провели с первокурсниками семинар на тему свободы слова, они пришли в ужас от того, насколько охотно студенты поддерживают ограничение свободы, гарантированной первой поправкой. Они поняли, что у них на глазах происходит поколенческий сдвиг: студенты прекрасно знают, какой вред причиняет «язык ненависти», и не понимают, насколько опасны цензура и наказание инакомыслящих. Профессора отметили, что желание ограничить свободу чужого слова может обернуться ограничением свободы твоего слова

Когда власти получают право регулировать свободу слова, неизбежно начинаются злоупотребления властью… На протяжении всей истории США чиновники подвергали цензуре или наказывали несогласных: борцов за отмену рабства, профсоюзных лидеров, религиозные меньшинства, коммунистов, социалистов, критиков существующей культуры, геев и лесбиянок.

Наши студенты осознали, что существование в кампусах «безопасных пространств» — мест, где человек не подвергается нападкам и оскорблениям, — невозможно без введения тотальной цензуры и, возможно, появления новых форм и видов насилия.

Профессора права Говард Гиллман и Эрвин Чемеринский в Los Angeles Times

Одной из жертв культуры ограничения свободы слова стал, как это ни странно, юмор. Такие комики, как Крис Рок говорят, что больше не выступают в кампусах, потому что студенты стали очень обидчивыми.

Студенты отдают предпочтение на 100 % безопасному юмору, юмору, который никого не может расстроить, уязвить или даже слегка задеть… полностью лишенный колкостей и агрессии.