Ивонна беззвучно кивнула. Да, это правда. Она никогда не могла стать такой женой, которая была нужна майору — нет, теперь подполковнику Джеффертону. Она бы никогда не смогла быть ничем, кроме как помехой для его карьеры. А Форбс мог бы запросто найти такую девушку, которая стала бы для него идеальной женой и товарищем. Стивен был прав.
Тогда Ивонна посмотрела на него.
— Если я действительно оставлю Форбса и уйду к тебе, не буду ли я тебе обузой, Стивен? Я уже не такая крепкая, как была когда-то.
Стивен снова взял ее за руки и поцеловал в губы долгим и крепким поцелуем. Наконец он сказал:
— Я люблю тебя, Ивонна. Я говорю тебе еще раз: у меня никого нет, кроме тебя. Я хочу, чтобы ты вышла за меня, как только Форбс освободит тебя. Пойдем со мной, моя дорогая. Не возвращайся к нему и не мучай себя. Это не принесет счастья ни тебе, ни ему. Я увезу тебя за границу. Ты поедешь со мной в Испанию, на юг. Ты поправишься и станешь сильной. В это время в Андалузии прекрасное солнце. Ты не будешь болеть, как в Египте. Ты скоро снова поправишься.
Ивонна часто дышала у него на руках, внезапно осознав свое огромное счастье.
Поехать в Испанию со Стивеном — какое небесное блаженство!
Его губы нежно ласкали ее глаза, губы, длинную белую шею, которую он любил.
— Ты часть меня, моя любимая. Нам было предназначено судьбой, в конце концов, соединиться.
Ивонна кивнула.
— Да… да…
— Я не отрицаю, я пытался забыть тебя. Я не отрицаю того, что занимался любовью с другими женщинами. Но ты знаешь те слова, которые я как-то читал тебе из книги Эрнеста Доусона: «Когда окончен пир, и лампы гаснут, приходит тень твоя, Динара! Ночь — твоя!» Появляется твоя тень, Ивонна… — Стивен тихо засмеялся и посмотрел на Ивонну поверх своих очков. — Да, ты никогда не оставляла меня в покое, моя девочка. Прости меня, если я причинил тебе боль, в те далекие дни я не представлял, что случится в будущем. Сейчас я ясно вижу, что все дороги вели обратно к тебе. Скажи, что ты пойдешь со мной, Ивонна.
Ивонна снова глубоко вздохнула. Стивен еще раз принял за нее решение. Она прошептала:
— Да, я пойду… пойду!..
Какое-то мгновение Стивен испытывал величайшее счастье в своей жизни. Он целовал милые алые губы. Он чувствовал объятия ее тонких молодых рук, которые становились все крепче, и дрожание ее хрупкого тела, совсем близко от него.
И он понял, что ни его успехи в живописи, ни карьера, ни все его заказы не стоили этого единственного мига — встречи с любовью потерянной — и вновь обретенной.
