Пока течет река - [15]
Опять ей недоставало Бога. Раньше она делилась с Ним всем. С детства привыкла обращаться к Нему с каждым вопросом или сомнением, с каждой радостью и победой. Он был рядом с ней в процессе познания, Он ежедневно помогал ей в работе. Но сейчас Бога с ней не было. И эту проблему ей предстояло решать самой.
Что же ей делать?
Она прислушалась. Дыхание девочки. Дыхание мужчины. Дыхание реки.
Река… Следует начать с нее.
Рита зашнуровала ботинки, надела и застегнула пальто. Покопалась в своей сумке, достала оттуда одну вещицу – узкую и длинную жестяную коробочку, – сунула ее в карман и тихонько вышла из дома. Зябкая тьма растекалась повсюду за кругом света ее фонаря, а этого света едва хватало, чтобы разглядеть края дорожки. Вскоре Рита сошла с нее на траву и, руководствуясь скорее интуицией, чем зрением, направилась к речному берегу. Сквозь пуговичные петли и жиденький вязаный шарф просачивался холод. Она проходила через клубы теплого пара от собственного дыхания и чувствовала, как пар оседает влагой на лице.
Вот и лодка, лежит перевернутая на траве. Рита стянула перчатку и осторожно нащупала пальцами рваный край борта, а затем плоское днище и на него поставила свой фонарь.
Она извлекла из кармана коробочку и несколько секунд подержала ее в зубах, пока – невзирая на холод – подбирала подол юбки и комом запихивала его в тот же карман, чтобы не замочить одежду, приседая. Перед ней расстилалось темное пространство реки. Она потянулась вперед и вниз, и ледяная вода обожгла пальцы. Порядок. Открыв коробочку, она вынула оттуда тонкую стеклянную трубку с металлическим блеском на кончике. Поверхность воды в темноте была не видна, так что Рита на ощупь – вместе с рукой – погрузила трубочку в воду и подождала, считая секунды. Затем выпрямилась и со всей осторожностью, на какую были способны онемевшие пальцы, упрятала трубочку в защитный футляр. Обратно к трактиру она спешила как могла, не позаботившись даже расправить юбку.
В постоялой комнате она первым делом поднесла трубочку к лампе – достаточно близко, чтобы прочесть показания, – а потом достала из сумки блокнот с карандашом. И записала температуру воды.
Не бог весть что, конечно. Но хоть какое-то начало.
Она взяла девочку с кровати, перешла к креслу и села, поместив ее к себе на колени. Детская голова пристроилась у нее на груди. «Я сейчас все равно не засну, – подумала она, накрывая одеялом себя и малышку. – Только не после всего этого. Только не в этом кресле».
В процессе этих приготовлений к бессонной ночи, сопровождаемых резью в глазах и болью в пояснице, Рите вспомнилась святая, в честь которой она была названа. Святая Маргарита посвятила свое целомудрие Господу и была так решительно настроена против брака, что предпочла жестокие пытки замужеству. Она считалась покровительницей беременных женщин и деторождения. В своей монастырской юности, стирая грязные, окровавленные простыни и омывая тела женщин, умерших при родах, Рита испытывала облегчение при мысли, что ей самой суждено будущее невесты Христовой. Никогда ей не придется страдать, выталкивая из своего лона младенца. С Богом она распрощалась, но ее приверженность целомудрию осталась неколебимой.
Она закрыла глаза и обхватила руками девочку, которая привалилась к ней всем своим сонным весом. Рита чувствовала, как расширяется и сокращается грудная клетка при дыхании, и постаралась дышать в унисон, так чтобы ее выдох совпадал со вдохом ребенка, а вдох – с выдохом, заполняя освобождаемое пространство. Ею овладело какое-то необъяснимо приятное чувство, и в полудреме она попыталась найти ему объяснение, однако не смогла.
Вместо этого из тьмы явилась неожиданная мысль:
«А что, если девочка никак не связана с этим мужчиной? Что, если она никому не нужна? Тогда она могла бы стать моей…»
Но эта мысль не успела как следует отложиться в ее сознании, которое уже заполнил низкий, нескончаемый шум реки. И, унесенная этим шумом с мели бдения, она незаметно для себя начала дрейфовать по речным волнам ночи все дальше… все дальше… в темное море сна.
Впрочем, спали той ночью не все. Бражникам и рассказчикам по выходе из «Лебедя» предстояло еще проделать путь до своих домашних постелей. Один из них свернул с дороги, идущей по берегу реки, и зашагал тропою через поля к расположенной в двух милях конюшне, где он имел обыкновение ночевать в компании лошадей. Он с сожалением думал, что его нынче никто не ждет и по прибытии на место он никого не сможет разбудить со словами: «Ты не поверишь, сегодня такое случилось!» Он представил себе, как рассказывает о случившемся лошадям, а те недоверчиво таращат свои большие глаза. И наверняка лошади скажут на своем языке: «Знаем-знаем мы твои байки… Хотя эта и впрямь недурна. Ее стоит запомнить». Но ему хотелось пообщаться с кем-то помимо лошадей; история была слишком хороша, чтобы растрачивать ее на неблагодарных животных. Посему он решил сделать крюк и посетить Гартинс-Филдс – там жила его кузина.
Добравшись до ее дома, он постучал в дверь.
Никто не отозвался, но история не давала ему покоя, и он постучал снова, теперь уже кулаком.
«Тринадцатая сказка» Дианы Сеттерфилд — признанный шедевр современной английской прозы, книга, открывшая для широкой публики жанр «неоготики» и заставившая англо-американских критиков заговорить о возвращении золотого века британского романа, овеянного именами Шарлотты и Эмили Бронте и Дафны Дю Морье. Дебютный роман скромной учительницы, права на который были куплены за небывалые для начинающего автора деньги (800 тысяч фунтов за британское издание, миллион долларов — за американское), обогнал по продажам бестселлеры последних лет, был моментально переведен на несколько десятков языков и удостоился от рецензентов почетного имени «новой „Джейн Эйр“».Маргарет Ли работает в букинистической лавке своего отца.
Впервые на русском – долгожданный новый роман Дианы Сеттерфилд, прославленного автора «Тринадцатой сказки», признанного шедевра современной английской прозы, который заставил критиков заговорить о возвращении золотого века британского романа, овеянного именами Шарлотты и Эмили Бронте и Дафны Дю Морье.В детстве Уильям Беллмен убивает из рогатки грача; невозможный, через все поле, выстрел тем не менее попадает в цель. Поступок этот вскоре забывается, но имеет непредсказуемые и трагические последствия через много лет, когда Уильям уже вырос, стал уважаемым человеком, счастливо женатым, с четырьмя детьми.
Начало XVII века. Голландское судно терпит крушение у берегов Японии. Выживших членов экипажа берут в плен и обвиняют в пиратстве. Среди попавших в плен был и англичанин Джон Блэкторн, прекрасно знающий географию, военное дело и математику и обладающий сильным характером. Их судьбу должен решить местный правитель, прибытие которого ожидает вся деревня. Слухи о талантливом капитане доходят до князя Торанага-но Миновара, одного из самых могущественных людей Японии. Торанага берет Блэкторна под свою защиту, лелея коварные планы использовать его знания в борьбе за власть.
Впервые на русском – новейшая книга автора таких международных бестселлеров, как «Шантарам» и «Тень горы», двухтомной исповеди человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть. «Это поразительный читательский опыт – по крайней мере, я был поражен до глубины души», – писал Джонни Депп. «Духовный путь» – это поэтапное описание процесса поиска Духовной Реальности, постижения Совершенства, Любви и Веры. Итак, слово – автору: «В каждом человеке заключена духовность. Каждый идет по своему духовному Пути.
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Впервые на русском – долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века.«Шантарам» – это была преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, разошедшаяся по миру тиражом четыре миллиона экземпляров (из них полмиллиона – в России) и заслужившая восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Маститый Джонатан Кэрролл писал: «Человек, которого „Шантарам“ не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв… „Шантарам“ – „Тысяча и одна ночь“ нашего века.