Пока не видит Солнце - [16]

Поднявшись со стула, Лиля подошла к окну и устремила взгляд на дом с противоположной стороны улицы. Руки скользили по телу, как будто она не знала, куда их деть.

– После нашего разговора я вдруг начала вспоминать такие мелочи, на которые раньше не обращала внимания.

– О чем ты?

– Дома он стал по-другому отвечать на звонки мобильного телефона. Раньше где сидел, там и брал трубку, а сейчас выходит из комнаты и закрывает за собой дверь. Разбирая его чемодан месяц назад, я нашла презервативы и спросила, зачем он их возит с собой в командировку – он ответил, что положил их туда несколько лет назад и забыл. Он врал, упаковка была совершенно новая.

Клара встала напротив подруги и с сочувствием на нее посмотрела.

– Знаю, как это сложно, но сейчас ты должна думать только о ребенке.

– Да знаю я, но ничего с собой поделать не могу. Это так больно, – ответила Лиля и снова заплакала.

Клара дала ей время выплакаться. Она была уверена, что слезы принесут успокоение, слова сейчас были бесполезны. Через несколько минут Лиля успокоилась, посмотрела на подругу и, вспомнив о причине ее прихода, быстро проговорила:

– Ты ведь пришла посмотреть квартиру? Давай поторопимся, а то мне через двадцать минут надо открывать магазин.

– Ничего страшного. Откроешь, когда сможешь.

– Привезут партию фрезий. Я не могу опаздывать, – ответила Лиля и взяла с полки ключи от соседской квартиры.

Квартира Кларе сразу не понравилась: атмосфера оказалась гнетущей, а воздух затхлым. Ремонт в ней не делался лет двадцать. Вдобавок им навстречу выскочила черная кошка персидской породы и настойчиво замурлыкала.

– Ты не сказала, что у нее кошка, – в недоумении произнесла Клара, зажала нос и отшатнулась.

– Это кот. Барсик. Его нужно кормить два раза в день и периодически менять лоток в туалете. Это проблема?

– Да. У меня аллергия на шерсть, – гундося, ответила Клара и выскочила на лестничную площадку.

Лиля покормила кота и вышла из квартиры. Ее глаза были такими грустными, что Клара не удержалась и обняла подругу.

– Я с тобой, дорогая. Ты не одна.

– Квартира тебе не подошла, а значит, ты уедешь в конце недели, – резюмировала Лиля.

Клара поджала губы и кивнула головой. Лиля права, она уезжает в самый неподходящий момент для бизнеса и единственной подруги.

– Я всеми силами пытаюсь уговорить мужа не переезжать, но, похоже, дело решенное. Нам нужно освободить служебную квартиру к пятнице.

– Мне так жаль, Клара, я не знаю, что буду делать без тебя, особенно после вчерашнего, – запричитала Лиля.

– Я сама пребываю в таком шоке, что даже не способна думать о бизнесе.

– Будешь кофе или чай? – спросила Лиля, высвобождаясь из объятий и показывая на дверь своей квартиры.

Клара взглянула на часы и отрицательно покачала головой.

– Значит, ты еще не решила, что будет с магазином?

– Ты пока поработаешь одна. Если все пойдет как сейчас, наймем продавца, а ты будешь заниматься поставками и крупными заказами. Я помогу обустроиться семье и буду периодически приезжать на два-три дня. Пока так. Потом посмотрим, – ответила Клара и медленно начала спускаться по лестнице.

– Ты сейчас куда?

– Мне нужно пойти на почту, потом ненадолго заеду в магазин и вернусь домой, нужно собрать вещи. Заодно переберу гардероб и выброшу все старье.

* * *

Обновленное помещение почтового отделения было пропитано запахом едкого парфюма и свежих газет. Клара заняла очередь и села в кресло, обитое черным дерматином. Оглядевшись по сторонам, она с сожалением подумала, что современная почта стала бездушной, больше похожей на банковский автомат. Не хватает знакомого с детства запаха горячего сургуча, упаковочных столиков с бобинами шпагата, фанерных посылок. С улыбкой она вспомнила, как, когда дома еще не было телефона, ходила с родителями на почту заказывать переговоры с бабушкой и дедушкой. Как они часами ждали, а услышав свой город и фамилию, бежали к нужной кабинке со стеклянной дверью. Затем по очереди вырывали друг у друга трубку, вспоминая о какой-либо новости, а когда не получалось, то перекрикивали друг друга и смеялись. Из тесной и душной кабинки, стены которой были обшиты пластиком, имитирующим поверхность дерева, они выскакивали с раскрасневшимися лицами, но довольные и счастливые. А когда выходили из почты, то кто-то из родителей обязательно вспоминал важную новость, которой забыл поделиться с родственниками.

Теперь ее окружали банкоматы, стойки с рекламой и люди, не поднимающие глаз от своих телефонов и айпадов. Чтобы скоротать время, Клара тоже решила почитать и открыла следующую главу в дневнике Тамары.

«Мы провели два дня и две ночи вместе. Наши тела и души слились воедино. Я чувствовала жар его тела, видела, как горели желанием и любовью его бездонные глаза, которые в отблесках огня переливались всеми цветами радуги, и была на седьмом небе от счастья. Меня больше не существовало, я полностью растворилась в нем. Нам обоим хотелось продлить это единение как можно дольше. Тогда, в свои пятнадцать лет, я не знала, что испытывала необычные для большинства женщин чувства.

Через два дня после первой брачной ночи я узнала об уговоре, который заключил Тихоня со своими новыми друзьями. Оказывается, Тихоня должен был навести их на крупную добычу. Это была расплата за мое освобождение. В детали он не вдавался, не хотел, чтобы я знала подробности дела. Он пообещал, что на этом их сотрудничество закончится, и мы будем свободны.