— Понимаем, — сказал Лэрри.
Пока длилась литературная дискуссия, Дортмундер задавался вопросом: почему они прикрывают меня? Я пришел сюда сегодня, показал им эти монеты, они не «знают меня несколько лет», почему же они не тычут в меня пальцами, говоря: «Вот он, заберите его». В чем дело? Дух Рождества?
Симпозиум закончился. Один из копов попросил Джастина подписать книжку в карманном переплете. Копы ушли. Некоторые — через центральный выход, другие — через задний.
Отто спросил у них на прощание:
— Если что произойдет, что нам делать?
— Не волнуйтесь, — ответил сержант Перри, — мы будем здесь в течение нескольких часов.
И тогда Дортмундер понял. Стоит им только свистнуть, как копы прибегут по его душу. А сейчас у него их деньги.
Никто никогда не позволит незнакомцу выйти из игры после первого часа, если у него ваши деньги, и если он ещё не извинился. А далее по обстоятельствам. Зная то, что они знают о нем, Дортмундере, его новые друзья будут играть до полного возмещения убытка.
Он прекрасно понимал, что происходит.
Отто занял свое место, осклабился и спросил:
— Чье слово?
— Мое — ответил Джастин. — Открываю.
Дортмундер посмотрел свои карты. Тройка, пятерка, семерка — пик, червовая дама и бубновый туз. Он открыл двухдолларовый лимит. Все продолжали игру.
Начиная с этого момента, Дортмундер сам не очень понимал, что делает. Он скинул даму и туз. Джастин сдал ему две карты и посмотрел на них. Это были четверка и шестерка пик.
Кто-нибудь делал это раньше? Дортмундер старался не сделать «лестницу», а получился «флеш роял». Удача, а? Рассказать — не поверят.
— Твое слово, Джон, — сказал Джастин.
— Пас, — сказал Дортмундер. — С Рождеством. — Он махнул рукой.
Намечалась длинная ночь. Длиной в 240 долларов.
