Пока горит свеча - [45]

Майкл молча слушал.

– Ты всегда оставался для меня братом, ты и сейчас мой брат. Теперь я потерял и отца, и Монику, но я надеюсь, у меня останется хотя бы брат. Я уверен, она поймет тебя. Уверен, что она по-прежнему любит и ждет! Все это время она помнила тебя.

– Джон. Брат. Спасибо тебе.

Больше подходящих слов Майкл найти не мог. Что еще сказать, он не знал. Сомнения относительно Моники не покидали его. Он не сразу понял, что кто-то стучит в дверь. «Если это опять сосед-поляк со своими дурацкими просьбами, то пусть куда подальше катится», подумал Майкл.

– Джон, спасибо тебе за эти слова. Я не уверен, что Моника захочет быть со мной. Не уверен, что ей будет лучше со мной. Я хочу побыть один. Мне надо все обдумать, – голова Майкла гудела.

– У тебя есть мой номер, я завтра буду в Нью-Йорке. Моника с Мики, они в отеле «Риц-Карлтон» у Центрального парка. Теперь ты знаешь, где можно их найти. Прости меня, Майкл. Я не хотел чтобы…

Очередной стук в дверь вновь оторвал Майкла от телефонного разговора. Пришлось встать и идти открывать ее.

За порогом стояла Моника. Майкл не верил своим глазам. Он так долго искал ее! И вот она в его объятиях! Вмиг перед ним пролетела вся его жизнь. Он почувствовал соленый запах моря в ее волосах, отчего мурашки побежали по всему телу, как будто они вновь оказались на том пирсе. Он ощутил холод зимнего ветра, который пронизывал его на поляне с розами. А слезинки на глазах Моники напомнили про капли дождя, что подали на ее щеки, когда они разговаривали на утесе… Слезы текли и у Майкла. Он не мог поверить, что после стольких лет ожиданий, после стольких лет страданий и мучений и в тот момент, когда он отказался от Моники, она появилась вновь в его жизни. Он не мог поверить, что теперь обнимает ее и ощущает ее тепло, ее запах. Чувства переполнили Майкла. На миг ему подумалось, что это очередной обманчивый сон. Каждая черточка милого лица Моники, ее глаза, губы, руки, поцелуи вырывали из памяти Майкла все самые счастливые моменты его жизни. Все самые яркие воспоминания, все то, чем он жил последние три года. Воспоминания, которые поддерживали его и не давали сдаться.

Сердце Моники разрывалось от избытка чувств. Она обнимала Майкла, наслаждалась тем, что может просто дотронуться до него. Какое это, оказывается, счастье – иметь возможность коснуться любимого человека! Долгие мучительные годы она была лишена этого и теперь трепетала от восторга… И возможно они бы вечность стояли и обнимали друг друга, если бы не детский лепет, раздавшийся у входа:

– Мама, а кто этот дяденька? И почему вы плачете?

Малыш стоял в дверях и не мог понять, что происходит. Он щурил глазки и всем своим видом выказывал недовольство и беспокойство.

Майкл опешил. Перед ним стоял его сын, его кровь и плоть. Он не верил своим глазам. Этот малыш был отражением Майкла в юности. Даже родинка на лице была в том же месте, что и у него. Моника обняла Майкла-младшего и подвела его к незнакомцу.

– Это твой папа, о котором я тебе так много рассказывала…

Джон шел по терминалу аэропорта. Через стекла окон пробивались лучи полуденного солнца. Они попадали на красное, слегка отекшее лицо Джона. Всегда ухоженный и стильно одетый парень в этот раз был другим: мятые джинсы, несвежая футболка с пятнами, грязные волосы. В руках у него была бутылка воды, которую он с жадностью пил.

Взглянув на часы, Джон поспешил к кассе авиакомпании «Эйр Канада». Обычно он без проблем мог купить авиабилеты. Но на этот раз вместо свободной стойки авиакассы его ждала небольшая очередь. Осмотревшись по сторонам, он инстинктивно встал за стройной девушкой с волосами, как у Моники. Осознав причину своего выбора, Джон попытался себя убедить что это самая короткая очередь. Она отдаленно напоминала любовь всей его жизни. Но взглянув еще раз на девушку перед собой, он перестал себя в чем-либо убеждать. Незнакомка была выше, чем Моника. Волосы собраны в тугой хвост. На ее плече висела внушительного размера сумка для фотоаппарата. Джона немного удивило, как столь хрупкая девушка легко удерживает такую тяжелую сумку. Отойдя в сторонку, он достал мобильник и набрал номер Майкла. Прошло три длительных гудка, прежде чем в трубке прозвучал знакомый голос.

– Привет, брат. Ты вернулся?

– Нет. Я в аэропорту. Улетаю в Ванкувер. Подумал, что тебе… вам стоит знать, – слегка замялся Джон.

– Может, не стоит уезжать так далеко?

– Майкл, я должен. Там много работы. Она меня отвлекает. Боюсь, если я еще задержусь в Штатах, то превращусь в алкоголика.

– Джон, ты стал неплохо шутить.

– Майкл, это не шутка. Мне действительно не по себе от всей этой ситуации. Но прошу тебя, не стоит сейчас меня чему-либо учить. Я не для этого позвонил. Я сыт нравоучениями моего отца.

– Думаю, я знаю, зачем ты позвонил на самом деле.

– И зачем же? – слегка удивился Джон.

– Убедиться, что у Моники и Мики все в порядке.

Молчание Джона подтвердило догадку Майкла.

– Мы сейчас пойдем в парк. Джон, все в хорошо. Не волнуйся.

– Я часто вспоминаю одну твою фразу. Ты говорил, что любви достойна лишь мама, – вдруг сказал Джон.

– Помню, брат. Я и сейчас такого мнения, – спокойно произнес Майкл.