Поиски в темноте - [46]

— Почему вы сразу не сказали мне, что Маргарет Тарлтон пропала? Черт побери, пришлось все выслушивать от старой сплетницы Прескотт! — Он еле ворочал языком, но Ратлидж угадал за его пьяной скороговоркой настоящий гнев.

— Когда я приезжал сюда вчера, я еще не знал, что она пропала.

— Значит, вы чертовски плохой полицейский! После ее отъезда прошло больше недели!

— А вы откуда ее знаете? — Ратлидж сел напротив и огляделся. В небольшом темном зале, кроме них, никого не было, но из-за барной перегородки доносились голоса.

— Мы познакомились не здесь, не в Чарлбери.

— А где? В Лондоне?

— Ну да, — нехотя буркнул Шоу. Спиртное развязало ему язык. — Я ехал в воинском эшелоне в сторону побережья. А она… и другие девушки… разносили горячий чай и бутерброды на станциях. Сначала я даже не знал, как ее зовут! Понимал одно: такой красавицы, как она, я в жизни не видел! — Он нахмурился. — Воспоминания о ней я увез с собой в Египет. Я подумал, если умру, то хотя бы видел ее — прикасался к ее руке. А если я останусь жив, непременно разыщу ее. Дал себе такое обещание… Пошел на сделку с судьбой.

Ратлидж отвернулся. Он прекрасно знал, какие сделки можно заключать с судьбой. Чтобы человек прожил на один день дольше, на один бой дольше…

«Иногда такой зарок не дает человеку погибнуть», — напомнил ему Хэмиш.

— Через два года я вернулся в Лондон. Раньше, чем ожидал. Меня сгрузили на носилках, как колбасу. Почти все время я был без сознания. В лихорадке. Никто не понимал, что со мной и чем меня лечить. Врачи тоже ничего не знали. Потом меня выписали и отправили домой — подыхать. Но мне повезло, у меня все перегорело. В первый же день, как мне позволили встать на ноги, я мог думать только об одном: как бы поскорее вернуться на ту станцию и найти ее. Ну и дурак же я был!

— Наверное, она разговаривала с сотней солдат в каждом эшелоне. Вряд ли она запомнила кого-то в отдельности.

— Нет, вы все не так поняли! В одном театре давали бесплатное представление, и я не хотел идти, но приятель все-таки вытащил меня… и я вдруг увидел ее в ложе напротив! Совершенно не помню, хоть режьте, что было в программе. Пела какая-то женщина; итальянские арии, кажется. Мне казалось, она никогда не замолчит! В антракте я подошел к ее ложе и заговорил с Маргарет. Мне стоило больших трудов отделить ее от ее спутников, но я не собирался терять ее второй раз! — В голосе Шоу зазвенели радостные нотки; он даже расправил плечи, как будто воспоминание до сих пор придавало ему сил.

Ратлидж ждал. Иногда молчать лучше, чем задавать вопросы.

— В самый первый раз, когда я ее встретил, рассказывал ей о Канаде — как там живется. Не знаю почему… мне хотелось чем-то ее зацепить, и я боялся, что, если я замолчу, она отвернется от меня. Я рассказывал ей, как мы сажали яблоневые сады на южных склонах гор, а затем прокладывали ирригационные каналы, делали деревянные желобы. Как мы добились успеха. Говорил о горных вершинах, на которых даже в мае лежит снег. Я болтал первое, что приходило мне в голову, лишь бы она по-прежнему смотрела на меня! И представьте, в театре она узнала меня и воскликнула: «Здравствуйте! Вы — тот человек, который живет с медведями гризли и лосями!»

Шоу замолчал и мрачно уставился в пустую кружку.

— Потерял им счет, — признался он. — И с кольцами запутался. Больше не могу на них положиться. — Подняв голову, он сказал: — А вы почему ничего не пьете?

— Я на работе, — напомнил ему Ратлидж. — Что случилось после театра?

— Я сопровождал ее всюду, где она позволяла. Один день верховая прогулка, другой день теннис, третий — званый ужин. Любой предлог, лишь бы быть с ней. Я совсем потерял от нее голову. Но так и не понял, как она ко мне относится. То ли я для нее просто доступный кавалер, когда ей нужен был спутник с двумя ногами и двумя руками, который к тому же умеет танцевать. Врачи очень злились на меня. Говорили, что я слишком спешу жить, что такая бурная жизнь мешает моему выздоровлению. Мне было все равно. Чем дольше я оставался в Англии, тем счастливее я был!

Вошел Дентон.

— Я услышал голоса. — Он перевел взгляд с напряженного лица Шоу на Ратлиджа. — Решил, что пришел постоянный клиент.

— Нет, дядя Джек, все в порядке.

Дентон кивнул и вышел. Шоу продолжал:

— Я бы охотно женился на ней. Но ей вовсе не хотелось жить в глуши, как бы красиво там ни было. Она выросла в Индии. «Не хочу назад в ссылку, — говорила она. — Если только меня к этому не вынудят обстоятельства!» — Шоу очень похоже передразнил женскую интонацию, немного капризную. Маргарет Тарлтон словно не понимала, как больно она его ранит своим отказом.

Ратлидж впервые получил какое-то реальное представление о пропавшей женщине.

— Я просил ее… умолял… признаться, нет ли у нее кого-то другого. Она качала головой, целовала меня и велела мне не валять дурака. Но другой был. Я видел, как он пожирал ее взглядом… Видел, как он смотрел на нее, заходя в комнату, где была она. Знаете, глядя на него, я как будто смотрелся в зеркало! И мне хватило глупости устроить ей скандал… за день перед отплытием. Больше она не желала меня видеть, не отвечала на мои звонки и письма. Тогда… тогда мы с ней говорили последний раз. Когда меня снова прислали домой, отрезав половину кишок, я понял: между нами все кончено. Как мог я к ней вернуться… как мог даже сообщить ей, что я жив?