Поиски в темноте - [43]

«Она сильная женщина, — заметил Хэмиш. — По-моему, то, что произошло, кажется ей неестественным. Это видно по ее глазам. Она смирилась со своей болью. Ты заметил?»

«Да, заметил». Но Ратлидж смотрел на дом Уайетов. В окне верхнего этажа кто-то стоял и смотрел на него. Он готов был присягнуть, что видел Аврору.

* * *

От самой калитки Ратлидж услышал в музее голоса. Саймон что-то спрашивал, а Элизабет Нейпир отвечала.

Он пошел в музей, но по пути поднял голову и еще раз посмотрел в окно на втором этаже. Да, там стояла Аврора и смотрела на улицу; лицо ее было спокойным, неподвижная фигура напоминала статую. Однако за ее неподвижностью крылись не скованность и не безмятежность. Она чего-то ждала…

Хотя дверь, ведущая в музей, была открыта из-за жары, Ратлидж постучал. Он подумал: наверное, сквозняк вреден для кукол и хрупких экзотических бабочек.

— Входите! — раздраженно крикнул Саймон.

Уайета и его гостью Ратлидж нашел в следующей комнате. Элизабет держала в руках красивую резную фигурку сандалового дерева; она изображала божка с головой слона, человеческими ногами, словно движущимися в танце, и одной приподнятой рукой.

— …Ганеш, — говорила она. — Помню, Маргарет говорила, что это одна из ее любимых индуистских фигурок. Должна сказать, Ганеш нравится мне гораздо больше, чем тот, многорукий… Кажется, Шива? Он олицетворяет разрушительное начало… Когда смотришь ему в лицо, живо представляешь себе смерть.

— Ратлидж, — сказал Саймон, глядя на вновь вошедшего поверх ее головы. — Есть новости?

— Нет, — ответил Ратлидж. — Я приехал, чтобы узнать, какие новости сообщит мне мисс Нейпир. — Он повернулся к ней и с видом вежливого интереса стал ждать.

Элизабет густо покраснела, став еще симпатичнее.

— Вы совершенно правы! Я должна была подождать, когда вы вернетесь в «Лебедь». Но после того, как я позвонила в Глостершир, я подумала… мне показалось, что я должна все рассказать Саймону до того, как этому ужасному Хильдебранду взбредет в голову явиться сюда. Он ведь не считается ни с чьими чувствами! — Ее лицо выражало искреннее раскаяние. — Я не привыкла общаться с полицейскими… Инспектор, если я сделала что-то не так, искренне прошу у вас прощения!

— Элизабет, ты ничего плохого не сделала, — сказал Саймон. — Не позволяй им докучать тебе всякой ерундой! — Он снова повернулся к Ратлиджу: — Не понимаю, почему вы раньше не поделились со мной своими подозрениями! Зачем мучили нас, требуя вспомнить, во что была одета Маргарет! Слушайте, вы ведь не думаете, что ее каким-то образом прикончил этот безумец Моубрей?

— Как он мог с ней встретиться? Она не пешком шла; насколько я могу судить, из Чарлбери ее отвезли прямо на станцию в Синглтон-Магна. Если бы Моубрей увидел ее в машине и попытался напасть, мисс Тарлтон все равно ничто бы не угрожало… Кроме того, тот, кто ее вез, наверняка сообщил бы о странной встрече Хильдебранду. Но никто ничего подобного не сообщил.

— Ее отвезла Аврора, — сказал Саймон. — Не знаю, почему она не хочет сознаваться! Я сам ее спросил, как только Элизабет рассказала, что, по ее мнению, могло случиться.

Ратлидж почувствовал идущую от Уайета неприязнь. Он понял, как Саймон со своей прямотой и неприметностью должен был наброситься на жену. Наверное, она восприняла это как прямое обвинение…

«Почему ты лжешь? По-моему, лучше сразу сказать правду — всем известно, что Маргарет подвозила ты…»

— Может быть, она все-таки не отвозила мисс Тарлтон на станцию. — Ратлидж бросился на ее защиту, не успев опомниться. Его задача — найти виновного, а не доказать чью-то невиновность. Но он не собирался стоять в стороне и молча наблюдать за тем, как все клюют Аврору.

Наступила короткая пауза.

— Наверное, ее все-таки подвозил кто-то другой, — нехотя согласился Саймон. — В Чарлбери не только у нас есть автомобиль. Аврора обещала мне, что обо всем позаботится. А Аврора обычно меня не обманывает. Не понимаю… Ничего не понимаю!

Ратлидж вспомнил: Уайет уже уверял его, что Аврора никогда не обманывает…

— По-моему, сейчас еще рано делать какие-то выводы, — вмешалась Элизабет умиротворяющим тоном. — Маргарет пропала. И… это ведь вовсе не означает, что ее… что она умерла. Не знаю, куда она могла деваться. А вы?

— Может быть, ваш отец знает, где она? — спросил Ратлидж, не позволяя себе попасться в расставленную ею ловушку. Элизабет явно надеялась, что он заговорит о платье, которое она опознала вчера ночью.

Лицо Элизабет Нейпир снова залилось румянцем, но она быстро пришла в себя.

— Утром я сама его спросила. Он думал, что Маргарет у меня. Естественно, он огорчился, ведь она отсутствует уже неделю. Очень странно! Маргарет очень нравится отцу; по-моему, она нравится всем. Более надежного человека я не знаю. Вот почему мы были так ею довольны…

— Тогда почему она решила перейти сюда? — спросил Ратлидж. — Только потому, что некоторые экспонаты музея напоминают ей Индию? Я, конечно, не специалист, но, по-моему, многие вещи попали сюда не только из Индии, но и из других стран Востока. С Явы, из Бирмы. Может быть, с Цейлона или даже Сиама.

— Культура там примерно одна и та же, — досадливо отмахнулся Саймон. — Буддизм. Индуизм. Корни у них общие. Маргарет мне сама говорила. Что вы делаете для того, чтобы найти ее? Ее ищут в округе? Кто-нибудь беседовал с начальником станции в Синглтон-Магна?