Поиски красавицы Нанси - [2]

— Я, ваше величество?

— И обидели до такой степени, что она пришла в бешенство и, наверное, будет просить меня подвергнуть вас строгому наказанию. Вообще не желал бы я быть в вашей шкуре, сир де Коарасс!

— В таком случае, ваше величество, как только я хоть немного оправлюсь…

— Вы уедете обратно в Наварру? Но… Постойте, сначала вы должны ответить мне совершенно искренне на мой вопрос. Я знаю причину ненависти королевы-матери, но не знаю причины той симпатии, которой так воспылала к вам принцесса!

— Принцесса очень добра! — с наивным видом ответил Генрих.

— О да, — насмешливо согласился Карл IX, — она так добра, что бросается ночью в кабачок Маликана… А знаете ли, господин де Коарасс, ведь это было довольно-таки дерзко с вашей стороны! Все-таки Марго — принцесса крови!

— Ваше величество, — покорно сказал Генрих, — если я заслуживаю наказания то смиренно подвергнусь ему!

— Если бы я был принцем Наваррским, — с улыбкой сказал Карл IX, — я послал бы вас на Гревскую площадь, но французский король в такие дела не мешается.

Теперь улыбнулся уже Генрих.

Король продолжал:

— Но нам приходится считаться с предстоящим супружеством принцессы Маргариты, хотя вам, быть может, этот план и не по вкусу… В очень скором времени наваррская королева Жанна д'Альбрэ приедет сюда вместе со своим сыном, и мне кажется, что к этому времени, если только ваша рана достаточно затянется, вам следует отправиться куда-нибудь… Можете проехаться в Наварру или в Лотарингию… Я думаю, что герцог Гиз примет вас с распростертыми объятиями. А?

— Я вижу, что вашему величеству все известно!

— Господи! Марго была сегодня в очень повышенном настроении и покаялась мне во всем. Таким образом, я действительно все знаю!

— А я ручаюсь, что вашему величеству не все еще известно!

— Что же именно неизвестно мне?

— Нечто, касающееся наваррского принца!

— И вы хотите сообщить мне это? Интересно!

— Но разрешите мне, ваше величество, предварительно рассказать вам нашу наваррскую легенду.

— А, так у вас в Наварре водятся легенды?

— Еще бы, ваше величество, и та, которую я хочу рассказать вам, имеет прямое отношение к принцу Наваррскому.

— Послушаем вашу легенду! — сказал король, усаживаясь поудобнее и закрывая глаза.

— В наших горах, по их испанскому скату, жил-был когда-то пастух по имени Антонио. Он был молод, решителен и достаточно красив, чтобы его можно было любить бескорыстно!

— Ну, что вы мне рассказываете, — перебил Генриха король, — разве пастуха можно любить иначе как только совершенно бескорыстно?

— Ах, ваше величество, Антонио был относительно богат, и девушки его села уже давно подсчитали количество голов в его стаде и количество экю, которые припрятывала его старуха-мать в чулке.

— О, честолюбие! — воскликнул король смеясь.

— Уж так устроен свет, ваше величество! Так вот, однажды старуха-мать сказала ему:» Сын мой, тебе наступил двадцатый год, и следует подумать о женитьбе!» Я и то подумываю!« — ответил Антонио.» Среди нашей родни я нашла тебе в Наварре очень красивую девушку. Это — твоя двоюродная сестра, и зовут ее Маргаритой!«

— А, так ее звали… Маргаритой? — спросил король.

— Да, ваше величество, именно Маргаритой.» Так вот, — продолжала мать Антонио, — отправляйся в Наварру и погости у твоих кузенов!» Ладно! — ответил Антонио. — Если она понравится мне, то я сделаю ее вашей снохой!» Но мало того, чтобы полюбить женщину, надо заставить ее полюбить себя!« — продолжала старуха, которая была хитра и богата жизненным опытом.

— Это очень умное замечание! — заметил король.

— Хитрая старуха посоветовала сыну отправиться в Наварру и попросить у родственников гостеприимства, не выдавая своего родства и намерений. Антонио так и сделал. Он прибыл на ферму двоюродных братьев, попросился переночевать, и так как у нас в Наварре люди отличаются широким гостеприимством, то его сейчас же впустили, накормили и обласкали. Так ему пришлось увидать Маргариту…

— Она была красива? — спросил король.

— Ослепительно, государь!

— И Антонио полюбил ее?

— С первого взгляда!

— Ну, а… она?

— Вот тут-то и начинается моя история, государь! Брак Маргариты с Антонио был решен еще много лет тому назад родителями молодых людей, так что Маргарита выросла с сознанием быть женой Антонио.

— Значит, она заранее любила его?

— Нет, ваше величество, наоборот!

— Но почему?

— Да потому, государь, что ей наговорили, будто Антонио неотесанный мужлан, живущий в самой дикой, самой мрачной и самой бесплодной лощине испанской Наварры.

— Достаточная причина, нечего сказать!

— Была еще причина посерьезнее. У Маргариты был еще двоюродный братец, которого она… любила.

— Почему же она не вышла за него замуж?

— Да потому, что отец и братья уже дали слово матери Антонио, кроме того, тут было очень много причин, о которых слишком долго распространяться.

— А как звали этого второго кузена?

— Генрихом… и он жил во Франции.

— Вот как? — сказал король, приоткрывая один глаз. — Узнав, что Антонио вскоре прибудет на смотрины, братья Маргариты поспешили выпроводить Генриха французского, угрожая ему смертью, если он еще раз появится на ферме. В тот день, когда Антонио явился просить приюта, Маргарита была очень грустна и заплаканна: только накануне уехал ее возлюбленный Генрих! Антонио назвался испанцем и сказал Маргарите, что очень хорошо знает того, за кого ей придется выйти замуж. Любопытство отодвинуло скорбь, и Маргарита стала расспрашивать путника о своем нареченном. Антонио принялся чернить самого себя как только мог.» Красавица! — сказал он. — Антонио — урод, Антонио зол, Антонио глуп, Антонио — неотесанный мужлан!«Маргарите было приятно, что путник чернит и ругает того, к кому она сама питала дурные чувства, и так случилось, что беседа путника стала нравиться ей все больше и больше, пока, наконец, она не разглядела, что он молод, красив и неглуп…