Поиск на болоте - [11]

— Отложим пока. Все будет зависеть от того, как ты станешь делать свое дело.

Эти слова Рекс отнес к своей персоне и, почувствован себя польщенным, потерся о колено Карла Августа.

Приехала Ева. Оказывается, она заблудилась. Пес поглядывал на нее, сохраняя дистанцию.

— Выглядит как собака Баскервилей.

Карл Август открыл заднюю дверь фургона, намереваясь уложить багаж, но Рекс впрыгнул в машину, и, широко и удобно устроившись, полностью заполнил собой все место для багажа.

— Марш отсюда!

Эту команду Карл Август произнес впервые, но Рекс ее послушно выполнил.

Ева все еще держалась в стороне, не рискуя приблизиться к псу.

— Машина ему вроде бы нравится. Но меня он не замечает. Полицейские собаки все такие?

— Нет. Только Рекс.

— Намордник обязательно нужен? Ведь ему это наверняка неприятно.

Рекс глянул на Еву. Речь шла о нем, а собаки это замечают.

— Ева, это не игрушки.

Жена задумчиво улыбнулась. Она часто думала, что хорошо бы завести собаку, чтобы та была рядом вечерами и ночами, когда Карл дежурил.

— Значит, его зовут Рекс? Рексик!

— Никакой он тебе не Рексик, а служебная собака.

Ева громко засмеялась.

— Ну, едем наконец! А то мы начинаем смешно выглядеть со стороны.

Ева заняла правое сиденье. Едва усевшись, она вскрикнула: Рекс просунул язык между ремешками намордника и принялся лизать ее затылок.

— Он любит тебя! Меня пока что он не удостаивал такой чести.

Рекс между тем продолжал свое занятие.

— Скажи ему, чтобы он прекратил.

— Он не поймет.

— Моя прическа…

— У него всегда сюрпризы.

— А где он будет спать? Ведь у нас нет места.

Это нужно было обдумать. Карл предложил прихожую. Ева возразила, сказав, что там слишком темно и тесно. Помещать же его в кухню не захотела сама, считая, что там собаке не место. Против гостиной возражал Карл.

— Ну, тогда остается только спальня, — сказала Ева.

— А ты подумала, что он с тобой сделает, если ты приблизишься ко мне?

— Скоро мы это узнаем, мой дорогой. — Ева провела рукой по его волосам и снова вскрикнула: Рекс своей мордой грубо отбросил ее руку.

— Ага, он уже упражняется. — Карл Август явно наслаждался эффектом. Злорадство было и в его голосе, и на лице.

— Он что, ревнует?

— По крайней мере, явно недоволен.

Раньше Карл представлял себе будущий ход событий просто и прямолинейно: приобретаю злую и здоровую собаку, выхожу с ней на линию, хватаю этих мальчиков, и дело в шляпе.

Но прошло уже несколько недель, а дело не продвинулось ни на шаг. Тысячи мелочей отнимали время, и все оставалось по-старому. В докладной наверх снова пришлось писать об испорченных светофорах и сообщать, что принятые меры пока не дали желаемого результата. Это означало: главный вахмистр Карл Август со своей обученной служебной собакой взялся за дело, но не справился с ним.

Его начальник, капитан Петер, степенный человек пятидесяти пяти лет, предпочитавший лучше помозговать лишний часок, чем чего-то недодумать, теперь тоже наседал, требуя «взяться за дело по-настоящему». При этом он конечно же имел в виду горячую голову — Карла Августа, бросал камешки в его огород. Однако Карл Август теперь уже не совсем соответствовал такой репутации — по крайней мере в том, что касалось его собаки. Так, на служебном совещании он заявил, что сначала должен запрограммировать собаку. И тогда кто-то, не удержавшись, брякнул:

— Эти проводники и их собаки — пустой номер!

Все расхохотались. Они высмеивали его. Этот смех въедался ему в душу, доводил до бешенства. Он обособился от остальных. Взяв Рекса, отправился с ним на линию.

День был прекрасный. Светило солнце, веял легкий ветерок, воздух был прозрачен. Карл шел по краю железнодорожного пути. Рексу легче было бежать по шпалам, чем Карлу с его длинными ногами шагать по ним. После двадцатиминутного пути они вышли на поворот. Здесь стоял светофор, его не было видно с того длинного прямого участка, который они только что прошагали. Карл с Рексом двинулся дальше, туда, где два пути, как два ручья, сливались в один. Здесь тоже стоял светофор. Оба светофора всегда повреждались одновременно.

Комиссии и специалисты осматривали «подарочки» неизвестных и высказывали свои предположения. Насколько они были верны, никто не мог судить, потому как не удалось обнаружить даже следа бандитов.

Каждая теория либо правильна, либо нет. Некоторые вопросы подводили к самой сути дела. Почему все время именно эти светофоры? Злоумышленники знали об их значении. Случайность исключается. Однако постоянное наблюдение за ними не установишь. Для этого потребовалось бы скрытно разместить на местности невообразимое число полицейских, телекамер и инфракрасных приборов ночного видения. Нет, это невозможно! Такие вещи, наверное, имеются лишь в нескольких важнейших институтах Академии наук.

Про себя Карл называл неизвестных злоумышленников «шакалами». Они хорошо ориентировались не только в железнодорожных делах, но и на местности. Ни разу не удалось заметить что-либо подозрительное. Патрулирование ничего не давало. Ничего — даже когда нарушался его ритм и оно проводилось через неравные промежутки времени. Не было никакой регулярности и в действиях «шакалов». Единственной закономерностью было то, что в прошлом году эти дела происходили не реже чем раз в квартал. Ничего не случалось в какой-то один определенный день или в те дни, когда в окрестных деревнях были праздники. Так что столь популярная статистика не давала никакой зацепки.