Поиграем - [57]

В них полыхал огонь. Эйдан смотрел на меня таким горящим взглядом, как не смотрел ни один мужчина.

Как я могу сопротивляться этому?

И все же понимала, что должна. Я сердито взглянула на него.

— Ты должен уйти.

В ответ Эйдан надавил всем телом, и я почувствовала, как меня поглощает жар. Внизу живота вспыхнуло возбуждение, между ног начало покалывать, соски затвердели еще больше.

Я сердилась на свое тело и сердилась на него, попыталась оттолкнуть, но это было похоже на жалкую попытку толкать бетонную стену.

— Это совершенно неуместно, — прошипела я.

Эйдан схватил мои руки, чтобы остановить бесполезное сопротивление, и слегка, но твердо прижал их над моей головой. Моя грудь соприкоснулась с его торсом и я ахнула от того насколько она налилась.

В потемневших глазах Эйдана читалось осознание и намерение. Мужчина наклонил ко мне голову.

— Нет. — Я покачала головой, ненавидя, как пропищал мой голос, но, тем не менее, продолжила: — Я не буду играть пещерную женщину для твоего дикаря.

Его губы дрогнули.

— Досадно. Ты часто отрицаешь то, что хочешь?

— Нет, я думаю своей головой, а не тем, что между ног.

Эйдан рассмеялся, и теплое дыхание опалило мои губы.

Мне нравилось, что он смеялся. Мне нравилось, что я заставила его рассмеяться. Этот мужчина нуждался в смехе больше всего на свете. Звук смеха взволновал меня, и низ живота свело от удовольствия. Тут я поняла, что не только мое тело предавало меня, но и сердце тоже.

Как будто увидев эту мысль в моих глазах, он отпустил одну из моих рук и прижал холодные пальцы к моей груди, к сердцу. Я задохнулась от головокружительного прикосновения. Он спросил:

— Ты когда-нибудь думала этим местом?

— Насколько мне известно, моя левая грудь не умеет мыслить, — уклонилась я от ответа.

Он усмехнулся.

— Ты знаешь, что я имею в виду, Пикси.

— Не называй меня так.

Эйдан задумался и произнес:

— Я думал мы друзья.

— Мы были. Но потом ты прижал меня к стене.

— Спасибо за напоминание. — Эйдан снова схватил мою свободную руку и прижал к стене. Увидев, вспышку гнева в моих глазах сказал: — Если бы ты действительно разозлилась, то боролась бы.

Я покраснела.

— Это бесполезно. Ты огромен.

— Я бы отпустил тебя. Ты же знаешь. Не хотел, но отпустил бы… Если бы ты этого не хотела.

Мы молча смотрели друг на друга, его лицо было так близко, что я видела в зеленых радужках маленькие золотые пятнышки.

В тот момент я забыла, где я, кто я, и что было правильным.

И я даже не понимала, что тянулась к этому мужчине, он с самого начала привлек мое внимание.

— Почему ты сопротивляешься этому, если хочешь?

Почему я снова сражаюсь?

— Нора?

Я закрыла глаза, отгораживаясь от него, что позволило вспомнить, что я боролась с этим, чтобы спастись от боли.

— Потому что…

Неожиданно на меня обрушился его рот, заставив замолчать. Удивление от происходящего пересилил инстинкт. Я ответила, переплетая его язык со своим. Дернула руки, но Эйдан не отпускал и продолжал удерживать за запястья, а я хотела его обнимать. Я хотела провести пальцами по его волосам.

Меня охватило тепло и, как будто я была покрыта топливом, у моих ног распалился огонь; взметнулся молнией, и окружил пылающими языками.

Слишком горячо. Слишком мало. Слишком все.

Я хотела сорвать свою одежду.

Я хотела сорвать его одежду.

Эйдан внезапно прервал поцелуй и отступил, смотря с триумфом.

Если бы это был не он, если бы это был какой-то другой момент, то я бы уличила его в самодовольстве.

Вместо этого вспомнила, почему мы не должны этого делать.

Что бы Эйдан ни увидел в моем выражении, но это заставило его ослабить хватку на моих запястьях. Я безвольно опустила руки, но он не отступил.

Эйдан ждал, положив ладони на мои хрупкие плечи.

Что-то в его глазах, заставило мою защиту треснуть по швам. Нежность вырвалась наружу, и я обнаружила, что ласкаю его щеку, чувствуя, как щетина покалывает кожу.

Грусть, погасила огонь.

— Ее больше нет, — сказала мягко. — Даже я не могу отвлечь тебя от этого.

В его глазах вели борьбу желание и невыносимо мрачное страдание. Мужчина медленно сместил руки с моих плеч на талию. От легкого рывка я оказалась в объятиях, прижатая к его груди.

А потом Эйдан разорвал мою душу, прошептав мучительные слова:

— Но ты можешь попробовать.

Взглянула в лицо, то, которое мечтала видеть каждый день, то, которое вызывало волнение, и меня осенило — я хочу этого. Поняла, что никогда не причиню ему такого вреда, какого причинила Джиму. Мои чувства к Джиму были на совершенно другом уровне, и это заставляло чувствовать вину, но в то же время придавало сил. Единственный, кто был в опасности — я сама.

И для него я была готова рискнуть разбить свое сердце.

Влечение к Эйдану, тяга к Сильвии — думаю, что эти два человека были моим покаянием за ошибки, которые совершила с Джимом и своей семьей. И не имеет значения, что случится с моим сердцем в конце. Важно — я могла стать тем, в ком нуждались Эйдан и Сильвия в этот момент их жизни. И возможно, после этого, мое сердце, наконец, успокоится.

Так почему, черт возьми, я не позволяю нам получить то, что мы оба хотим?

Я обхватила затылок Эйдана и поднялась на цыпочки, потянув его к себе. Ему хватило только одного касания, и он наклонился, чтобы встретиться со мной. Наши губы слились в страстно-голодном поцелуе. Внезапно Эйдан подхватил мою попку, отрывая от пола. Я обвила ноги вокруг его бедер, и он прижал меня спиной к стене ванной комнаты, при этом наши рты не отделялись ни на секунду. Кожу стала колоть щетина, когда поцелуй перешел от голодного к жадно-похотливому, безрассудному и горячему как грех.