Похождения охранника Гвоздюкова - [12]
- Да, мы в отличие от некоторых своих в беде не бросаем.
Бурдюков с большой неохотой оторвал взгляд от Карлысы и зло зыркнув глазами на водителя.
- Ну, не хочет передавать и не надо.
- А мне что делать? - поинтересовался Костя.
- Сядь в машину и жди! - рыкнул Бурдюков, злясь на то, что его отрывают от созерцания любви всей жизни.
Избавившись от водителя, менеджер по охране вновь уставился на пришелицу - та, пока Бурдюков разговаривал, успела причесаться, найти цветок и даже пару раз ударить себя по губам, увеличивая объем.
Сердце Гвоздюкова не выдержало страданий начальства, тоже человек, как-никак.
- Иванович, ты так и будешь там стоять, заходи, присоединяйся - у нас свадьба, да и новый год на носу.
- Неудобно вот так, без подарка, - смутился менеджер. - Да и не положено.
- Да брось, всё равно меня уволишь, - продолжал настаивать чоповец, чувствуя, что начальство отказывается только для отвода глаз.
- Уволю, - тяжело вздохнув, согласился Бурдюков, - но всё равно, не могу.
- А ешли я ваш попрашу, - кокетливо произнесла Карлыса и стрельнула глазками.
От этого выстрела лысая макушка менеджера покраснела, как помидор.
- Ну, если дама просит, то можно, - согласился Бурдюков, рисуя носком туфли фигуры по земле.
- Давай, иди быстрей, выпьем за здоровье молодых, - поторопил начальство Серж.
- Миледи, что это было? - став в позу оскорблённого достоинства, произнёс Романо. - Вы ведете себя, как уличная девка! Не забывайте, вы - моя невеста.
- Этого момента уже нет, - фыркнула Карлыса и демонстративно отвернулась.
- М...да, ну и нравы у вас, - рассмеялся Гвоздюков.
- Чего радуешься? - не понял весёлого настроения побратима Жкакин.
- А чего плакать?
- Это с какой стороны посмотреть, - произнёс пришелец и загадочно посмотрел на чоповца.
- Что ты имеешь в виду? - почувствовав подвох, поинтересовался Серж.
- Из женихоф только ты остался.
- Постой, мы же договорились, - Гвоздюков чуть не упал от такой новости.
- Когда это было, - философски изрёк Жкакин.
- Пять минут назад, - не сдавался чоповец.
- Империя ф опасности, - напомнил пришелец.
- Я не хочу, я был уже женат, и она так напоминает мою жену.
Стук, донёсшийся со стороны ворот, прервал дружескую беседу побратимов.
- Пойду, открою начальству, - сказал Серж и, шатаясь из стороны в сторону, направился по тропинке, натоптанной ногами охранников за многие часы их нелёгкой службы.
Пока Гвоздюков отсутствовал, Жвакин успел разлить остатки пойла и придать салатам более съедобный вид, вынув из них попавшие камешки, отдельные травинки и набежавших жучков.
Через мину появился чоповец в сопровождение оробевшего Бурдюкова.
- Вот, друзья, позвольте представить моего начальника, короче, можете его звать Антоха, - хлопнув по плечу менеджера, закончил Серж.
- Не забывайтесь, - попытался возмутиться Бурдюков, но на него уже никто, кроме Карлысы не обращал внимание.
- Карлыса, - представилась пришелица, протянув менеджеру руку-лапку.
- Тоша, - краснея и опуская глаза, представился Бурдюков.
Пока менеджер и Карлыса строили друг другу глазки, держась за руки, между побратимами разгорался спор.
- Я на эту фигню не подписывался. С кого ляна я буду жениться, она что, дочь Рокфеллера? - возмущался чоповец.
- Ты мне брат или не брат, - упрекал пришелец.
- Брат, и поэтому ты должен меня понять. Нет резона мне жениться, - парировал Серж.
- Если не ты, то кто же, кто же, если не ты, - неожиданно выдал Жкакин.
- Чего вы мне голову морочите, нужна вам дубинка - берите, а зачем охомутать хотите, - разозлился Серж.
Он схватил наполненную кружку и залпом её выпил.
- Нельзя, ик, пророчесфо, - помахал пришелец зелёным пальцем перед Гвоздюковым, - Было бы так фсё просто, фзяли и спрашифать не стали. Пророчестфо, как инструкция - глупо, но фыполнять надо.
- Так в чём дело? - прохрипел Серж и с жадностью набросился на закуску.
- Ф пророчестфе гофорится: грозное оружие должно быть принесено ф наш мир, как сфадебный дар, -пояснил Жкакин. -Фобщем, кроме тебя некому.
- Хорошо, а что я с этого буду иметь, - понимая, что просто так ему не отмазаться, Гвоздюков решил перевести разговор в деловое русло.
- Ты станешь королём, - заявил пришелец.
- Здесь? - в голосе чоповца появился интерес
- Нет, - Жкакин отрицательно мотнул головой.
- Тогда не убедил.
- Я согласен жениться и стать королём, - вдруг раздалось сзади.
Они обернулись и увидели стоящих в обнимку менеджера и Карлысу.
- Я уже им был... во сне, - тихо добавил Бурдюков.
Ничего не понимая, пришелец взглянул на Гвоздюкова.
- Вот вариант, - поддержал он начальство в его устремлении стать мужем и королём.
Счастливая Карлыса прижалась к животу менеджера, с упоением слушала раздававшееся там бульканье, с трепетом ожидая, когда она сможет уединиться со своим суженым.
- Раз никто не протиф, приступим к обряду. Где жрец?
И тут все вспомнили о четвёртом пришельце.
- Так это ж я его, того, в кусты отшвырнул, - строя из себя невинного мальчика, произнёс Серж.
Романо и Жвакин направились к зарослям репейника и через минуту они нашли главного церемониймейстера и верховный жрец на пол ставки - тот лежал с блаженной улыбкой, уткнувшись носом в какой-то кулёк.
Россия на грани ядерного конфликта. Президент и его окружение принимает неординарное решение, по выходу из этой ситуации.
Интереснейшее исследование способов применения мухомора в шаманских практиках Сибири. Связь медитативных погружений с помощью мухоморов и этиловых растворов. Почти практическое руководство по использованию грибов для впадения в шаманский транс.
11 февраля 1985 года был убит Талгат Нигматулин, культовый советский киноактер, сыгравший в таких фильмах, как «Пираты XX века» и «Право на выстрел», мастер Каратэ и участник секты, от рук адептов которой он в итоге и скончался. В 2003 году Дима Мишенин предпринял журналистское расследование обстоятельств этой туманной и трагической гибели, окутанной множеством слухов и домыслов. В 2005 году расследование частично было опубликовано в сибирском альтернативном глянце «Мания», а теперь — впервые публикуется полностью.
Софья устраивается на работу в банке, а там шеф - блондин неписанной красоты. И сразу в нее влюбился, просто как вампир в гематогенку! Однако девушка воспитана в строгих моральных принципах, ей бабушка с парнями встречаться не велит, уж тем более с красавцем банкиром, у которого и так налицо гарем из сотрудниц. Но тут случилась беда: лучшую подругу похитили при жутких обстоятельствах. Потом и на Соню тоже напали, увезли непонятно куда: в глухие леса, на базу отдыха и рыболовства. Вокруг - волки воют! А на носу - Новый год!.
Все решили за нее. Ей суждено стать инкатором — безжалостным олицетворением королевского правосудия. Занять должность, одно название которой вызывает у людей суеверный трепет. Но сперва ее наставникам нужно полностью изменить ее взгляды на жизнь, привить ей новые идеалы и принципы. Жизнь доброй и впечатлительной девочки превращается в кромешный ад, в котором зверские пытки и убийства — повседневность, а любовь и дружба — строжайшие табу. Все, что ей дорого, немедленно уничтожается ее учителем, ведь инкатор, имеющий привязанности — слабый инкатор.
Рассказы, которые с 2008 по 2010 г., Александр Чубарьян (также известный как Саша Чубарьян и как Sanych) выкладывал в сети, на своём блоге: sanych74.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Каждый месяц на Arzamas выходила новая глава из книги историка Ильи Венявкина «Чернильница хозяина: советский писатель внутри Большого террора». Книга посвящена Александру Афиногенову — самому популярному советскому драматургу 1930-х годов. Наблюдать за процессом создания исторического нон-фикшена можно было практически в реальном времени. *** Судьба Афиногенова была так тесно вплетена в непостоянную художественную конъюнктуру его времени, что сквозь биографию драматурга можно увидеть трагедию мира, в котором он творил и жил.