Похождения Гекльберри Финна - [28]

С полчаса еще я изредка аукал, наконец ответы стали доноситься очень издалека; я старался проследить их, но не мог. Тут я сообразил, что попал в группу мелей — я смутно различал их очертания по обе стороны; а тех, которые я не мог видеть, я все-таки чуял, потому что слышал, как течение обмывало старый, сухой хворост и прутья, свесившиеся с берегов. Тут, между островков, я уж совсем сбился с толку, стараясь проследить за ауканьем — это хуже, чем пробовать поймать блуждающий огонек Звук то и дело менял место и слышался то там то сям.

Несколько раз мне приходилось как можно проворнее отталкивать лодку от берега, чтоб не налететь на какой-нибудь островок; из этого я заключил, что плот, по всей видимости, беспрестанно наталкивается на берег, иначе он очутился бы гораздо дальше и криков не было бы слышно, а он плыл лишь чуточку скорее, чем я.

Мало-помалу я опять выбрался в открытую реку, но уже ниоткуда не слышал криков. Должно быть, Джим наскочил на подводное дерево, и все кончено… Я был страшно утомлен, лег на дно лодки и решил, что не стану больше мучиться. Разумеется, я знал, что спать не следует, но меня так и клонило ко сну.

Однако, кажется, я таки порядочно вздремнул, потому что, когда очнулся, звезды ярко блестели на небе, туман рассеялся и я плыл кормою вперед. Сперва я не мог понять, где я, словно во сне; но понемногу стал приходить в себя, и мне показалось, что все это я пережил уже давно, с неделю тому назад.

Здесь река была огромной ширины; по обоим берегам рос высокий, густой лес, ни дать ни взять целая стена — насколько я мог видеть при свете звезд. Вдруг я увидел впереди темное пятно. Направляюсь туда — увы! это не что иное, как пара бревен, связанных вместе. Увидел другое пятно и поспешил к нему — на этот раз я не ошибся: это был плот.

Джим сидел, опустив голову между колен, и крепко спал — правая рука его свесилась над веслом. Другое весло было сорвано, а плот покрыт листьями, сучьями и грязью. Верно, тоже порядочно потрепало беднягу!

Я причалил, улегся на плоту под носом у Джима, потом стал нарочно зевать и потягиваться, задевая его кулаками.

— Эй, Джим, разве я заснул? Отчего ты меня не разбудил?

— Боже милостивый, это вы, Гек! Вы не умерли, не утонули?! Неужели мы опять вместе! Это так хорошо, что просто не верится, дружок, право, не верится! Дайте-ка я посмотрю на вас хорошенько, дитятко! Нет, жив-живехонек! Слава тебе, господи!

— Что с тобой, Джим? Ты пьян?

— Пьян? Где же мне было напиться-то?

— Чего же ты такой вздор городишь?

— Какой вздор?

— Толкуешь что-то такое, будто я вернулся, точно я уезжал куда-нибудь.

— Послушайте, Гек, Гек Финн, взгляните мне в глаза. Да разве вы не отлучались?

— Бог с тобой!.. Я и не думал отлучаться. Куда мне было идти?

— Ну, парень, тут что-то нечисто… Я ли это, или не я? Где я?.. Вот что мне хотелось бы знать!

— Полагаю, что ты тут, — мы оба здесь на плоту — кажется, это достаточно просто. Экий ты старый, бестолковый дуралей, Джим!

— Разве? В самом деле? Объясните мне ради бога: вы не отплывали в лодке, чтобы привязать нас к мели?

— Нет, и не думал. К какой мели? Ничего не понимаю!

— Как не понимаете?! Да ведь веревка отвязалась, и плот понесся вниз, оставив вас с лодкой позади, среди тумана?

— Какого тумана?

— Разумеется, того тумана, который стоял здесь всю ночь. Разве вы не аукали, разве я не аукал, покуда мы оба не заблудились между островков до того, что не знали, где мы? А разве я не наскочил на целую кучу мелей и едва не потонул, до того меня трепало? Разве это не так? Ну-ка, отвечайте!

— Что-то мудреное ты нагородил, Джим. Не видал я ни тумана, ни островков, ни опасностей — словом, ничего такого. Я просидел здесь всю ночь, болтал с тобой, покуда ты не заснул десять минут тому назад, — кажется, и я последовал твоему примеру. Ты не мог успеть напиться за это время, так что тебе все это, разумеется, приснилось.

— Черт возьми! Как могло мне все это присниться в десять минут?

— Приснилось, потому что ничего этого не было на самом деле.

— Но право же, Гек, мне это ясно как божий день…

— Все равно, ясно или нет, ничего такого не случилось. Уж я знаю, потому что был здесь все время…

Джим замолчал и минут пять соображал про себя. Наконец он воскликнул:

— Ну, значит, ваша правда: все это мне приснилось, Гек, только… провались я на месте — это был самый чудной сон, какой я только помню. Никогда еще ни один сон не измучил меня до такой степени — даже все тело ломит.

— Ну, что ж из этого? Иной раз случаются такие сны. В самом деле, твой сон прелюбопытный, расскажи-ка мне его подробнее.

Джим принялся рассказывать все как было, но, признаться, порядком-таки приукрасил свои приключения. Потом он взялся «истолковать» этот сон, потому что сон, наверное, вещий и послан нам как знамение. Первый остров — означает человека, который желает нам добра, а течение — другой человек, который старается отвлечь нас от первого. Крики — это предупреждения, и если мы не постараемся понять их, то они как раз вовлекут нас в беду. Группа мелких островков — это хлопоты, ожидающие нас по милости разных дурных людей, но если мы будем твердо исполнять свой долг и не обращать на них внимания, то мы счастливо минуем их и достигнем широкой светлой реки, то есть вольных штатов, и тогда минуют все наши невзгоды!