Похождения Бамбоша - [174]

Теперь они вышли на открытую площадку, по краям которой виднелись большие строения, где содержались заключенные.

— Казематы вон там, — указал проводник.

— Сколько человек в охране?

— Один-единственный надзиратель. Но там такие двери — пушкой не вышибешь. И к тому же еще замки…

— Ладно, это уж мое дело, и я его сделаю. Держи носовой платок…

— И что с ним делать?

— Я заговорю с охранником, как бы о делах службы. А ты в это время обойдешь его сзади и платком заткнешь ему рот.

— Хорошо.

Охранник, чтоб укрыться от дождя, спрятался под козырьком крыши. Глаза его привыкли к темноте, он сразу же заметил галуны и нашивки старшего по званию и машинально сделал шаг навстречу.

Сержант подошел к охраннику почти вплотную, выхватил молниеносным жестом штык из-за пояса, приставил острие к горлу часового и угрожающим, не терпящим возражения тоном приказал:

— Ни звука, или ты — покойник!

Солдат, раб своего долга, все же собрался крикнуть, чтобы подать сигнал тревоги. Но у него не хватило на это времени. Каторжник зажал солдату рот платком, толчком наколол его на штык, согнул, как тростник, кинул на землю и трусливо, злобно, изо всех сил придавил ему грудь коленом.

Все это произошло в один миг, без малейшего шума.

На диво самоуверенно сержант обшарил карманы убитого, вытащил тяжелую связку ключей, ощупал массивную дверь и наконец нашел замочную скважину. Затем методично, не спеша перепробовал один ключ за другим, стараясь делать это бесшумно, избегая толчков, и в конце концов открыл оба замка. Он осторожно толкнул двери, проник внутрь и заговорил своим тихим, немного свистящим, но вполне отчетливым голосом:

— Бамбош?

— Я, — ответил узник.

— Не говори ни слова, соблюдай спокойствие — и ты свободен.

— Но кто ты?

Тут сержант вытащил из своей офицерской куртки коробок негаснущих спичек и чиркнул одной из них по крышке коробка, покрытой слоем толченого стекла. Яркая вспышка разогнала мрак и осветила все углы ужасного застенка. В крайнем изумлении, вне себя от радости, Бамбош воскликнул:

— Фанни! О Фанни, дорогая! Ты… в таком наряде?!

— Да, Бамбош, в самом подходящем, в единственно возможном для того, чтобы добраться до тебя.

— Но как, каким образом?..

Спичка погасла.

— Немного погодя все узнаешь. Держи коробок, зажги еще одну спичку… Я хочу открыть замки на твоих цепях.

— Но откуда ты взяла эти ключи?

— Я купила их за десять тысяч франков.

— А сколько ты заплатила за побег?

— Нас ожидает шлюпка… А в море на якоре стоит шхуна… Я уже заплатила двадцать тысяч франков, а скоро заплачу еще десять…

— Фанни, моя добрая Фанни, да ты просто ангел!.. Я обязан тебе жизнью! Я тебя обожаю!

— О, теперь все мои горести позади, теперь я могу умереть спокойно!..

— Надо жить, а для начала удрать из этого пекла!

Пока происходил их короткий разговор, женщина ловко отперла замки на браслетах, надетых на запястья и щиколотки заключенного. Король Каторги был свободен.

Камера вновь погрузилась во мрак. Бамбош и его любовница на краткий миг заключили друг друга в объятия. Приговоренный к смерти жадно вдыхал воздух.

— А солдат, куда девать солдата? — спросил парень из морга.

— Положи его на мое место. Вот будет потеха, когда они явятся, чтобы оттяпать мне котелок!..

Сказано — сделано. Затем Бамбош, лжесержант и каторжник Риле торопливо пошли по тропинке, ведущей в сторону окружной дороги.

Фанни, внимательнейшим образом изучившая на подробном плане конфигурацию острова, прежде чем пускаться в свое рискованное предприятие, в точности знала, в каком именно месте их ожидает лодка. Несмотря на кромешную тьму, она сумела провести Бамбоша в ту точку, где оставила шлюпку с двумя гребцами. В ней хватало места для троих пассажиров, и Король Каторги рассчитывал использовать лишнее место для Риле, оказавшего Фанни, рискуя головой, такую большую услугу.

Они быстро дошли до побережья, пробрались между скал и спустились к воде.

— Тихо свистни два раза, — попросила Бамбоша молодая женщина.

Он повиновался, поднес пальцы к губам и подал сигнал.

— Однако, — сказала Фанни, — гребцы должны ответить, но я что-то не слышу ответного свиста…

Бамбош снова просигналил, на сей раз значительно громче. И вновь — никакого ответа! А ведь последний сигнал должен был быть принят, он был подан настолько громко, что перекрыл шум прибоя, разбивающегося о вулканические породы на самом берегу. У Фанни сердце сжалось от ужасного предчувствия.

«А что, если хозяин шхуны предал меня?» — подумала она.

Бамбош все еще хотел надеяться на лучшее, убедить себя, что шлюпку просто снесло течением… Но Фанни покачала головой и воскликнула срывающимся голосом:

— А ведь я дала ему двадцать тысяч франков!.. Подлец решил не ждать, чтоб я ему заплатила еще десять, и удрал!..

— Поищем еще! — попросил Бамбош.

До него долетали какие-то непонятные шумы, доносящиеся из лагеря, оттуда, где содержат заключенных, и от этих звуков он весь покрылся гусиной кожей.

Целый час, в непроглядной тьме они совершенно напрасно разыскивали шлюпку и наконец, обессилев, задыхаясь, прекратили поиски, сказав себе:

«Шлюпка ушла, не дождавшись нас… Мы пропали…»

ГЛАВА 24

Вот так оно и случилось — столько самой хитроумной выдумки, столько бешеной энергии приложила любящая женщина, чтобы преуспеть в своем, увы, неправедном деле, но все пошло прахом…