Походы Александра Македонского, 334-323 гг. до н.э. - [22]

Однако нельзя сказать, что фортуна была целиком на стороне жителей Тира. Так случилось, что именно в этот день Александр не ушел на свой традиционный послеобеденный отдых и почти немедленно вернулся к судам. Быстро оценив планы противника, он приказал начать посадку воинов на корабли. Первые суда, укомплектованные экипажами, перекрыли южный выход из тирской гавани, чтобы гарантировать, что никакой помощи флот Тира своему десанту оказать больше не сможет. После этого на нескольких пентерах и примерно пятью триремами обошел город, чтобы атаковать противника с противоположной стороны.

Финикийские наблюдатели на зубчатых стенах, наблюдая движения Александра, пробовали предупредить своих товарищей на судах и противоположном берегу, но моряков оглушил шум ломаемых ими кораблей. Когда они поняли, что случилось, было уже слишком поздно — только немногие из их судов сумели ускользнуть, чтобы стать на якорь под прикрытием стен Тира. Большинство тирских кораблей было протаранено или взято на абордаж. Одна пентера и одна квадрирема были захвачены воинами Александра. Вместе с тем потери в личном составе среди тирцев были не очень велики: в традициях финикийских моряков, сражавшихся у побережья, в безвыходной ситуации моряки сбрасывали доспехи, прыгали за борт и вплавь добирались до острова.

Прорыв стены

Стоны Тира были сейчас плотно окружены со всех сторон, потому вылазки гарнизона теперь вели к значительным потерям и давали крайне ограниченный результат. Тем не менее стены пока пробить не удавалось, и они представляли собой непреодолимое препятствие. Самыми прочными они оказались со стороны дамбы. Осознав это, греки перенесли основной удар на северную часть города — также безрезультатно. Тогда Александр приказал проломить стену со стороны моря, но снова Тир спасла непогода. Поднялась буря, и огромные волны разрушили часть плавучих платформ македонцев. Александру пришлось отменить операцию. И только на юге часть стены удалось повредить, и был сделан небольшой пролом. 28 июля Александр перевел свои основные силы на юго-восточную сторону Тира. Царь приказал навести осадные мосты и начать штурм. Он был отбит тирцами посредством усиленного прицельного обстрела македонцев; однако царь уже знал наверняка, что нашел уязвимое место противника.

Александр дал двухдневный отдых своим людям перед последним штурмом. Море опять начало волноваться, но на третью ночь ветер утих. На рассвете Александр приказал снова начать сокрушительную бомбардировку стены. Когда была разрушена ее значительная часть, он отвел от острова свои баржи с катапультами и подвел два специальных штурмовых судна с воинами под командой Адмета (Admctus) и Кена соответственно, им предстояло пробить дорогу для основных сил. Это были лучшие солдаты Александра. Гипоспиты под командой Адмета прорвались сквозь плотный огонь тирцев и первыми взобрались на стены, где все были перебиты. Дальнейший успех развили гетайры под командованием Кена, который в будущем станет одним из самых доверенных командиров Александра.

Одновременно со штурмом с юго-востока македонцы атаковали стены по всему периметру, сидонские и кипрские корабли рвались к гаваням. В месте пролома стены штурмующими руководил сам Александр. Захват стены и ряда башен не решил исход боя: за последние недели воины Тира возвели в городе второй ряд стен и перегородили улицы баррикадами. С большими потерями воины Александра пробивали себе путь в город.

Когда жители Тира были выбиты со стен и баррикад, они заняли укрепленную цитадель Агенориум в северном конце города — это укрепление было названо в честь легендарного тирского царя Агенора. Многие из защитников погибли в бою, других разогнали Александр и его гипасписты. В город к этому времени македонские отряды входили через проломы в стенах и из гаваней. Александр приказал не щадить никого, и его приказы выполнялись с жестоким удовольствием. Македонцев озлобила длительная осада, а также инцидент, когда жители Тира казнили пленных на стенах на глазах осаждающих. Яростный бой на стенах и баррикадах шел не везде, на севере, например, киприоты почти не встретили сопротивления.

Всего при осаде Тира пало 8–9 тысяч жителей: 6–7 тысяч воинов погибло во время штурма и еще 2 тысячи были распяты на крестах вдоль моря. Жертв было бы еще больше, если бы не сидонцы, вошедшие в город вместе с воинами Александра. Несмотря на вековое соперничество Тира и Сидона, они ужаснулись увиденному и сумели вывести в безопасные места до 15 тысяч тирцев. Александр сообщил о гибели 400 македонцев в течение всей осады; в том числе 20 гипаспитов с героическим Адметом — во время заключительного штурма. Как всегда, цифры собственных потерь занижены и не учитывают потерь союзных контингентов. В городе во время его захвата было много карфагенских паломников, посетивших свой родной город, чтобы согласно традиции принести жертвы Мелькорагу, финикийскому Гераклу, в чьем храме они и нашли убежище. Этих паломников Александр пощадил. Но другие иностранцы, в том числе и финикийцы, оставшиеся в живых, были проданы в рабство — всего около 30 000 человек.