Поход за радугой - [61]

– Но кто собирает здесь въездную пошлину?

– Никто. Раз ты приехал в "вольный" антардийский город, никуда не денешься: тебе придётся и зарабатывать, и тратить. Местным от этого прямая выгода. Кроме того, отсутствующая въездная пошлина, по-моему, просто встроена в цены на комнаты и прочее съёмное жильё.

Некоторое время Клин переваривал сказанное.

– Ты много путешествовал? – спросил он.

– Нет. Просто я намеревался перебраться в Антард и, как говорится, промерял глубину.

– А почему не перебрался?

– Тебе что, голову напекло? – воззрился Стилет.

– О! Извини, не подумал.

"Да, переезд в Душегубку – суровая альтернатива Антарду…"

Деригские особняки отличались точно такой же пестротой, как живущие в них люди. И разнообразием оттенков дело не ограничивалось. Фасады украшали всеми возможными способами: лепниной, узорным литьём и искусно отчеканенными вывесками, барельефами и горельефами, изразцами, памятными досками, высказываниями мудрецов и строками поэтов…

Ни одного невзрачного дома, ни одного унылого лица.

"Воздух тут заколдованный, что ли?" – подумал Клин, ощущая, как на лице помимо его желания обосновалась не то мечтательная, не то попросту глупая улыбка.

– Как считаешь, – спросил он, – здесь все кварталы такие нарядные или всё-таки трущобы тоже имеются?

– Лучше подумай о том, где достать денег, – посоветовал Стилет. – А не то вопросом о местных трущобах придётся задаться из чисто практических соображений. На предмет переселения туда, где подешевле.

Мысль о деньгах оказалась отличным лекарством. Клин вспомнил свои страдания над кошелём с золотом – и тихо вздохнул. Почти всё содержимое того кошеля осталось в Остре: Игла куда-то унесла его, а вернула (помимо двух фляг с зельями) лишь горстку "малых златых". Но теперь, после неизбежных последовавших трат, и от этой горстки почти ничего не осталось. Можно, конечно, снова явиться в банк, ведь на счету, номер и пароль которого Клин отлично помнил, лежало куда больше снятых полутора тысяч.

Ага, можно. Только чувствовать себя приживалом что-то не хочется.

…заработки вольного охотника многочисленны, но нерегулярны. Любое рискованное дело, от ловли живых зверей до истребления мелкой нечисти и от найма в вооружённую охрану до поиска сокровищ в старых захоронениях – вызов членам вольницы, не освоившим толком ни одного ремесла и не имеющим источников постоянного дохода. Однако же при этом имеющим право на ношение благородного оружия: мечей и длинных луков – и считающимся по своему социальному положению ровней мелким землевладельцам. Собственно, в вольные охотники идут чаще всего именно младшие сыновья мелкопоместного дворянства… а также опальные отпрыски дворянства высшего (такие, как Клин) и выслужившиеся солдаты. Особо отличившимся низкорождённым статус вольных охотников также может быть пожалован свыше, но отличиться надо именно "особо" – за мелкие услуги высшие дворяне и награждают мелко, либо деньгами, либо имуществом, либо связанным с владением имуществом правами, вроде временного освобождения от налогов.

Но всё это так, лирика. А вот как заработать на жизнь вольному охотнику, впервые в жизни оказавшемуся в Дериге? Ни знакомств, ни связей нет. Заложить тоже, по сути, нечего, да и глупо это – отдавать в заклад своё, кровное, не имея в запасе как минимум трёх способов быстро вернуть заклад. К тому же дело осложняется тем, что выбирать придётся только из разовых поручений, ведь вскоре предстоит продолжить путь… меж тем разовые поручения, которые можно поручить неизвестно кому, явившемуся боги знают откуда, встречаются не так часто, как кажется со стороны. Уж кто-кто, а Клин хлебнул тягот такого рода полной мерой: вовсе не от хорошей жизни сунулись они с Зубом (чтоб ему запаршиветь!) в старую крипту, где их ждало-дожидалось проклятие костной гнили… правда, если б не эта гниль, не состоялось бы знакомство с Иглой…

– Ладно, – сказал Стилет, не глядя на своего спутника. – Не ломай голову. Я сам займусь пополнением наших кошельков.

С опозданием Клин сообразил, что по сравнению с его долгом долг Стилета перед Эйрас подобен заснеженной вершине, стоящей рядом с некрупным холмом. Больше того: теперь, став учеником Иглы, Клин перевёл свои обязательства в иную плоскость; меж тем Стилет до сих пор толком не расплатился за освобождение из Душегубки и избавление от почти гарантированной казни за не совершённые им преступления.

– И что ты будешь делать?

– Как – что? Работать по основной специальности. Магия – товар ходовой, сам увидишь. Потому что тебя я возьму с собой… ученик. Ага, а вот здесь мы бросим якоря.

– Якоря?

– Не только для моряков, – пояснил Стилет, – но и для любого, сведущего в науке истолкования символов, якорь является знаком надежды. Так решётка означает неодолимую преграду, пирамида символизирует порядок, стрела – движение по прямой к одной цели, колесо – вечное возвращение, крест – встречу, а сцеплённые кольца – взаимную связь, от дипломатического союза до супружества. Кстати, на языке символов игла имеет значение, сходное с клином. Только там, где игла проходит сквозь пассивную материю почти свободно, не оставляя заметного следа, клин разрывает и разламывает препятствия. Итог движения иглы – объединение, итог работы клина – рознь… впрочем, и то, и другое бывает равно необходимо.