Поход скорпионов - [8]

– Вона там, – он протянул руку с клюкой, – за деревней.

Повернув голову в том направлении, я увидел, что за краем деревни земля как будто обрывалась вниз, и там, похоже, тянулась лощина, совершенно незаметная с дороги, да и отсюда не видная, если не знать, куда смотреть. Должно быть, там тек ручей: если приглядеться, можно увидеть узкую полоску сочной зелени по самому краю лощины. В душе у меня заворочалась злоба. Ах ты ж старый шут, провел! Ну да ничего, теперь и я пошучу.

Вновь оборотившись к старикашке, я продемонстрировал еще две монеты.

– Благодарю, почтенный старец, – я придал голосу столько простодушия, что, пожалуй, сошел бы за еще большую деревенщину, чем горбатый пройдоха. – Но не сделаешь ли ты еще одно доброе дело и не соблаговолишь ли рассказать, далеко ли отсюда до столицы и какой дорогой туда лучше ехать?

Неотрывно глядя на деньги, старик поведал все, что мне было нужно. До столицы день пути, дорога отсюда одна, попасть в город можно только засветло, после заката ворота запирают. Выложив это все, он протянул костлявую лапу за «заслуженной» платой, и вот тут-то я показал ему, что тоже не дурак повеселиться: спрятав деньги в кошель, развернулся и потопал в сторону лощины.

Старик оказался упрямцем. Он увязался за мной и всю дорогу клянчил свои две монеты, перемежая нытье отборными проклятиями. По дну лощины и впрямь бежал ручей, неширокий, но для деревушки воды в нем было предостаточно. Склон был обрывист, неподалеку я увидел вырубленные в камне крутые ступени и по ним спустился к весело журчащему потоку. Старик остался наверху и кричал мне что-то, а потом исчез.

Ах, как приятно в знойный день очутиться в тенистой низинке у весело журчащего ручья. От непривычной прохлады я разомлел, ноги мои подогнулись сами собой, и я опустился на камень у самой кромки воды. Холодные струи захлестывали мои сандалии, нежили истомленные жарой ступни, ветерок трепал пропитанную потом тунику, изгоняя даже самые воспоминания о царящем наверху пекле. Над головой шелестело листвой деревце, росшее у края обрыва и даже, кажется, чуть ли не из самой его каменной стены. На другом берегу волновалась под ветром зеленая стена тростника. В одном месте большой участок тростника был аккуратно срезан почти под корень – я видел правильный квадрат из торчащих из земли стеблей, каждый не более трех ладоней в высоту.

Меня так разморило от всей этой идиллии, что в первую минуту я даже не мог вспомнить, зачем явился сюда – просто сидел, вдыхая полной грудью ароматный воздух и радуясь тому, что злое солнце не сверлит мою многострадальную макушку.

Но каким бы прекрасным ни было это место, вскоре я все же вспомнил о своих обязанностях. Наклонившись к воде, быстро наполнил оба бурдюка и уже собирался тронуться в обратный путь, как вдруг что-то плеснуло буквально в шаге от меня. «Рыба!» – пронеслось в голове, но, повернувшись, я увидел торчащую из воды тростинку с оперенным концом. До моего сознания еще не дошел смысл этой находки, как – вжик! – что-то царапнуло меня по плечу.

Стрела! Подняв взгляд, я увидел наверху какое-то движение, кто-то копошился там, на краю, но разглядеть подробно не было возможности – мешала крона того самого деревца.

Вжик! Вжик!

Испуганно пискнув, я метнулся под стену. Великие боги, они палят в меня из луков! Если б не деревце, меня давно превратили бы в большую подушку для булавок, ведь это стрельцы – говорят, они рождаются с луком в руке!

Едва я укрылся, наверху загомонили. Громче всех был слышен голос неблагодарного старикашки, его выкрики касались двух тем: моей смерти и моей матери. Остальные соглашались с ним во всем, и этих остальных по голосам я насчитал не меньше полудюжины. Ничто для великого героя вроде Гиеагра и целое войско – для простого парня вроде меня. Поэтому, хоть самолюбие мое и было уязвлено до крайности, я решил пойти на переговоры.

– Эй! – заорал я, едва высунувшись из своего убежища. – Что я вам сделал?!

Ответом мне был дружный залп из пяти или шести луков и поток отборных проклятий. Потом я услышал дробный стук, будто где-то неподалеку осыпались мелкие камушки. «Лестница! – мелькнула тотчас догадка. – Они спускаются по лестнице!»

И верно, чуть отойдя от стены и оставаясь под прикрытием древесной кроны, я увидел двух парней, осторожно спускавшихся по каменным ступенькам. Обрыв был высок, локтей в сорок, лестница довольно крута, так что этим следовало быть крайне осторожными, тем более что у каждого из них за спиной висели лук и полный колчан стрел.

Тем не менее спускались они резво – сказывалась многолетняя привычка. Я глазом не успел моргнуть, а они уже были почти на середине пути. От одного взгляда на их луки, сделанные из рогов горного козла, мне стало дурно и тело начало болеть так, будто его уже истыкали стрелами.

«Ну уж нет, – решил я, – просто так я вам не дамся!»

Пошарив взглядом под ногами, я поднял с земли два камня, юркнул за дерево и прокричал:

– Эй, вы, двое! Убирайтесь! Вам же хуже будет!

Все, чего я добился, – пара коротких злобных взглядов и град стрел сквозь крону: должно быть, били на голос.

– Я предупредил! – крикнул я.