Поход «Седова» - [15]

МЕДВЕДИ

Сначала у самого горизонта, в сизой дымке тумана, на искрящемся ледяном ковре появилось темно-желтое пятно.

— Медведь! — закричали наши охотники, бессменно дежурившие на носу ледокола.

И правда: желтое пятно, по мере приближения к нему «Седова», зашевелилось и из мохнатого кома превратилось в едва заметную фигурку зверя. Владыка ледяной пустыни шел медленно, солидно и важно. Вытянув голову по направлению к судну, повидимому, обнюхивая воздух, он спокойным шагом, не спеша, двигался наперерез ледоколу. Вот он уже близко. Сейчас можно хорошо разглядеть три черных точки на его морде: два острых глаза и беспрерывно шевелящийся нос.

Надо вам сказать, что охота на медведей в арктических странах совсем не похожа на охоты, которые мы обычно себе представляем. Меткому стрелку совсем ненужно подкрадываться к зверю, ползти, стараться быть незамеченным. Медведь сам к нему придет. Владыка пустыни — по силе не знает себе равных, он никого не боится. Единственная его слабость — это любопытство. Поэтому он и сейчас так храбро подходит к судну, с удивлением рассматривая «незнакомого зверя».

На борту «Седова» суматоха. Длинной цепью выстраиваются стрелки, заряжают винтовки и от нетерпения и охотничьего азарта уже нервничают. Когда мы встретили первых медведей, у нас не было никакой организованности: мы их зверски расстреляли, всадив по пятнадцати пуль в каждого. Но сейчас мы уже приобрели определенный опыт. Весь состав команды разделен на группы, причем каждая группа стреляет по очереди.

На расстояние ста шагов подошел мохнатый гигант к ледоколу. Как ловко и изящно он перепрыгивает через полыньи! Трудно себе представить, что в этой туше больше полтонны веса. Остановился, зорко оглядывает ледокол, даже присел и встал на задние лапы.

— Смотрите! — возбужденно кричит боцман, — медведь-то позирует оператору.

Конечно, Новицкий с удовольствием пользуется бесплатной натурой. Не обращая внимания на крики нетерпеливых охотников, он в исступлении вертит ручку киноаппарата.

— Новицкий, перестань снимать, довольно! — кричим мы, — а то медведь сейчас уйдет.

Но попробуйте остановить оператора. Он не желает слушать наших уговоров. И вот, когда Мишка повернул свой огромный, широкий зад, за которым скрывались все наиболее уязвимые места, тогда нам дается сигнал открывать стрельбу.

Но в зад медведю стрелять бесполезно. Его можно лишь ранить и то не серьезно. В этих случаях медведь с огромной скоростью бросается в бегство, и маленькая пуля трехлинейной винтовки имеет мало шансов на хорошее попадание. Поэтому мы не сразу открываем пальбу, а ждем момента, когда медведь станет оглядываться на судно. Вот в это время меткий выстрел охотника попадает в цель.

Один из наших лучших стрелков Шмидт, так тот норовил с первого выстрела убивать медведей. Громадная туша как-то осаживается на задние лапы и валится набок. Ни хрипа, ни стона. Все происходит в глубоком молчании. Лишь в воздухе виснет гулкий выстрел винтовки, эхом отдающийся в громадных торосах.

Медведь убит. По шторм-трапу на лед выпрыгивают матросы, осторожно держа винтовки наизготове, подходят к убитому зверю, закидывают петлей на него канат и подтаскивают к борту судна. Тогда уж лебедкой его подтягивают на палубу, где остроносые лайки от радости устраивают шумный концерт.

Немедленно научный работник экспедиции Горбунов принимается за обмер туши и за разделку — снимает шкуру, копается во внутренностях и т. д. И пока он производит эту грязную и кропотливую работу, все тринадцать лаек рассаживаются вокруг него. Собаки облизываются и скалят зубы друг на друга: они уже заочно поделили добычу. Достается кое-что и судовому повару. Длинным ножом он отхватывает мягкие части животного, чтобы вечером на столе кают-компании угостить экспедицию прекрасными мягкими бифштексами.

Бывали случаи, когда к ледоколу подходила мать с медвежонком. Интересно, что малыш, не чувствуя опасности, подбегал чуть ли не к самому носу судна, так что матери резкими окриками приходилось его часто останавливать. А когда капитан давал хриплые гудки, то медвежонка нельзя было остановить, и он подлезал под самый пароход. Раз как-то мы убили мать, хотели поймать живьем медвежонка, но это нам не удалось из за того, что мы не слушались советов опытных матросов. Мы убрали убитого зверя на ледокол, а потом уж попытались окружить медвежонка. А этого нельзя было делать. По охотничьим правилам полагается оставить на некоторое время мертвое тело на льду, и тогда медвежонок ни за что не отойдет от матери и легко позволит себя окружить вооруженным матросам.

Медведи прекрасно плавают. Несколько раз были случаи, когда мы могли убедиться в их способностях. Они быстро работают лапами и очень ловко ныряют под небольшие льдинки. В воде убить их еще труднее, ибо мишенью является лишь небольшая голова, а бывают случаи, когда плавающего медведя убивать вообще бесполезно. Летом, например, медведи имеют мало жира, и тогда убитые туши сразу же идут на дно.

МИРОВОЙ РЕКОРД

Через три дня после ухода из бухты Тихая мы потеряли всякую связь с материком. Наши телеграммы не доходили до Архангельска, и мы, в свою очередь, не получали никаких сведений с далекой родины.