Поход Армии Проклятых - [58]

, пусть и грандиозного масштаба, так унизило меня!!!

– Я вынул глаза у всех трупов, – проскрипел невозмутимый Гуннир. – Надо будет сделать мазь против лимеро и нанести ее на веки каждому солдату. Причем этим надо заняться как можно скорее… Кто мне поможет?

Рогез уже почти спал. Хейла и Сорген быстро переглянулись, и последний, скривив лицо, поднялся на ноги.

– Идем, я помогу тебе.

– Этот поход обречен! – вдруг всхлипнул внезапно проснувшийся Рогез. Хейла поспешно обняла его за плечи и уложила на одеяло.

– Проследи за ним! – велел ей Сорген. Сам он последовал за Гунниром в яркую и холодную горную ночь.

*****

Когда встало солнце, армия медленно двинулась дальше. Все воины теперь были защищены от лимеро; к счастью, никто не догадывался, что волшебная мазь сделана из глаз их убитых товарищей.

Нового прохода они достигли очень скоро: этот «перевал» очень походил на первый, только был еще ниже и положе. Несколько десятков воинов во главе с Хейлой перешли его первыми и тщательно исследовали местность на той стороне. Ловушек и врагов не было, так что армия с некоторым облегчением, но все же настороженно, перетекла через гребень в новую ложбину и направилась к переходу через последний гребень. Уже на подходе Рогез, который оправился после вчерашнего потрясения и смог возглавить авангард ближе к обеду, обнаружил замаскированную с помощью волшебства широкую трещину прямо на пути солдат. С помощью горсти пыли и заклинания князь взломал чужую магию: запылав холодным красным пламенем, покров исчез, обнажая страшный провал с острыми клыками на дне. Затем князь, повозившись, соорудил широкий мостик из летающих камней. Даже самые смелые воины из наемников опасались взойти на него – только после того, как на ту сторону разлома перебрались все колдуны, кроме Гуннира, остальные согласились рискнуть. Никто не упал, хотя переход сопровождался криками ужаса и стенаниями. Вскоре передовые разведчики взобрались на третий, последний гребень.

За ним горы обрывались в высокую пропасть. По краю шел наклонный, изборожденный ветрами и побитый песком карниз шириной пять-шесть шагов. В нескольких местах его изрезанное полотно разрывалось трещинами или провалами, а в одном вниз вела узенькая и неровная тропинка. Она спускалась под жутким острым углом, так что человеку пришлось бы идти там, держась за стену, чтобы не покатиться под уклон. Четверть сажени неверного камня под ногами, толкающая в бок гора справа и пропасть слева. Внизу ждала пустыня – целое море песка, желто-красного в свете вечернего солнца. Насколько хватало глаз, гигантская полоса пустыни тянулась на восток и на запад: только далеко на севере, на пределе видимости была видна крошечная черная полоска. Там стоял второй хребет Барьерных гор.

Рассмотревши карниз, тропу и пустыню, колдуны решили остановиться на привал, не дожидаясь наступления ночи, в последней ложбине между гребнями. Начинать спуск в преддверии темноты было просто неразумно.

Ночь снова была холодной, пронизанной жестким белым светом звезд. Настроение солдат несколько улучшилось, потому как больше ничего особенно страшного не случилось. Обнаруженная ловушка прибавила войску веры в силу колдунов; кроме того, им опять раздали вино и накормили горячей кониной. Довольно скоро над лагерем зависла тишина, прерываемая только многоголосым храпом и фырканьем лошадей…

Ночь прошла на удивление спокойно, только под утро засвистел, завыл где-то над пустыней свирепый ветер, поднявший тучи пыли. Звезды исчезали в пелене, водившей слепыми руками над хребтом; потом оказалось, что это – буря с настоящей молнией и далеким громом. Потом ненадолго брызнул мерзкий ледяной дождь, так что восход армия встречала разбуженной, промокшей и продрогшей.

Пустыня Келудана

Солнце было встречено громкими криками радости. Трясущиеся от холода воины, приплясывая, взбирались на скользкие камни, чтобы быстрее очутиться под горячими лучами.

Первая же попытка спуститься вниз по тропе окончилась неудачей. Бермай с конем на поводу вступил на узкую дорожку и успел сделать всего три шага, потом поскользнулся и покатился вниз. Его конь, потеряв равновесие, свалился с тропы. Резкий визг, глухой удар – и кувыркающееся тело несчастного животного беспорядочно летит в пропасть. Скоро оно стало еще одним крошечным черным пятном у подножья отвесной стены…

Это происшествие отняло последнее мужество у многих солдат. Они снова стали артачиться, заявляя, что ни за что не двинутся таким опасным путем. Соргену пришлось взяться за колдовство: взлетев в воздух он начал медленно спускаться вдоль тропы, вырубая в ней Вальдевулом длинные плоские ступени. Дело это было долгое и трудное. Несколько раз приходилось останавливаться, ибо меч нагревался так сильно, что его невозможно было удержать в руках. После двух сотен ступеней Сорген уже больше не имел сил летать и был вынужден рухнуть в изнеможении на краю карниза, чтобы смотреть, как за дело взялась сменившая его Хейла. Ее хватило примерно на столько же; следом рубить ступени стал Рогез, но он устал в два раза быстрее.

К тому времени была сделана только половина работы. Сорген чувствовал, что еще не пришел в себя до конца, однако Гуннир не собирался помогать им, отрешенно стоя на камне и глядя куда-то в пустыню. Взяв Вальдевул в дрожащие руки, Сорген продолжил рубить скалу, кроша и разбивая камни; тем временем, войско двинулось в поход, преодолевая уже вырубленные ступени. Здесь Мясник соблаговолил помочь: когда солдаты зароптали, он вызвал пару эзбансов, велев им как следует напугать людей. Довольные заданием демоны принялись летать над головами вопящих от ужаса воинов, хрипло шипя и роняя слюну.