Похитители мудрости - [2]

* * *

Павел Романович, стоя у стола, наспех просматривал привезенные к нему на дачу книги, интуитивно определяя их ценность по внешнему виду: толстые тома в добротных кожаных переплетах, тронутые печатью времени, бережно откладывал в одну сторону стола, тонкие, в картонных обложках, небрежно бросал в другую. Просматривать текст, хотя бы бегло, было бесполезно: санскрита, на котором были написаны большинство книг, он не знал, а тибетский алфавит, встречавшийся в некоторых томах, вообще видел впервые. Все отобранные книги были рукописными, с красочными миниатюрами и виньетками, выполненными яркими красками, которые, несмотря на явную древность, сохранили свежесть и сочность оттенков. Наконец сортировка книг была окончена.

— Вы что, все подряд брали? — недовольно спросил Павел Романович двух парней, молча сидевших на диване, стоявшем в простенке между окон.

— Почему подряд? — с легкой обидой отозвался один из них. — Сначала отобрали толстые тома в старых переплетах, потом видим, место еще в багажнике есть, прихватили и эти, — кивнул он в сторону книг в картонных переплетах. — Как ты и приказывал…

— А в других комнатах книг не было? — уточнил хозяин дачи, глядя на своих собеседников выпуклыми коричневыми глазами.

— Вроде бы нет… Да мы особенно и не искали, — откровенно ответил парень. — Эта ведьма седая хоть и мертвая в кресле сидела, а только отвернешься к шкафу, кажется, что она тебе сейчас на спину прыгнет, — невольно поежился рассказчик. — Если бы мы ее сами прикончили — другое дело. А так… Зашли в смежную комнату, видим через портьеры, что в кабинете свет горит. И вдруг — погас! Мы выждали немного — тихо все. Прошли ощупью туда, зажгли спичку, потом включили свет, а она сидит в кресле готовая. Перед ней на столике свечка и какая-то ерундовина на подставке: арка, а внутри шар стеклянный на цепочке висит. Маятник, наверное, — предположил парень. — Но на часы не похоже.

— Почему же вы не прихватили эти… часы с собой? — с досадой спросил Павел Романович.

— А зачем? — удивился белокурый собеседник. — В игрушки мы с Сашкой давно уже не играем — возраст не тот, — покосился он на своего товарища. — А лишнюю улику с собой тащить… — махнул рукой рассказчик. — Да на них и циферблата даже не было. Это я так думаю, что шар вместо маятника, а вообще-то черт его знает, для чего эта игрушка на столе стояла.

— Интересное все-таки совпадение, — задумчиво сказал Павел Романович, садясь к столу. — Вы зашли в квартиру, подошли уже к кабинету, и тут она внезапно умирает. А перед этим гасит свечу…

— Может, она услышала нас и с перепугу того? — предположил темноволосый крепыш Сашка. — Старая женщина… Ночь… Тишина в квартире. И тут…

— Как же: с перепугу! — презрительно перебил его хозяин дома. — Эта баба в таких местах бывала, куда вас на аркане не затащишь: всю Азию пешком прошла. Не-е-ет, — убежденно протянул Павел Романович, — тут что-то другое…

— Ничего там другого не было, — раздраженно возразил Сашка. — Что мы, «жмуриков» не видели? И Юрка у нее пульс щупал. Никаких признаков! Слушай, а она, случайно, не наркоманка была? — высказал Сашка неожиданную догадку.

— По-моему, нет. А почему ты так решил? — удивился Павел Романович.

— Ты же сам говорил, что она по Азии бродила. Могла там к наркотикам и привыкнуть, — привел Сашка веский, на его взгляд, довод. — Плевое дело! Там этой дряни на каждом углу: колись, сколько влезет. А у нее на столе как раз игла какая-то лежала с желтой головкой. Рядом со свечой. Может, дозу не рассчитала?

— Какая еще игла? — насторожился Павел Романович. — Шприц?

— Нет, игла, — качнул головой собеседник. — Только я такую первый раз увидел: короткая и толстая.

— Та-а-ак… — с угрожающими нотками в голосе протянул хозяин квартиры. — Теперь уже игла появилась.

И, уперев локти в столешницу, положил подбородок на ладони. Глядя на своих помощников немигающим взглядом темных глаз, решал, что ему делать дальше: избить их сейчас или отложить это до более удобного случая. Нормальные с виду ребята, без вывертов, обоим по двадцать лет, идут без боязни на любое дело, а вот насчет сообразительности — туговато. Все время рядом поводырь нужен. А ведь оба заочно в институте учатся. «Деньги учатся! — мысленно поправил себя Павел Романович. — А они в кабаках с девками пропадают». Подавив в себе приступ раздражения, с притворным равнодушием спросил:

— Больше ничего интересного там не заметили?

— Нет, — неуверенно ответил светловолосый Юрий. — В том кабинете, кроме книжных шкафов и стола с креслом, ничего и не было. Картина, правда, небольшая на стене висела, — припомнил он.

— Картина? — выпрямился на стуле Павел Романович. — А что на ней изображено?

— Да ерунда какая-то… — беспечно отмахнулся Юрий. — Дикарь голый сидит возле костра, греется. А кругом — горы.

— Сам ты дикарь! — не выдержал Павел Романович. — Надо было ее снять и сюда привезти. Это могло быть знаешь чье полотно?

— Чье? — зло спросил Юрий.

— А-а-а… Ладно, — с досадой сказал хозяин, понимая, что имя художника ни о чем не скажет его помощникам. — Надо было самому мне с вами ехать, — запоздало пожалел он.