Похищенная картина. Убийство у школьной доски. Обожатель мисс Уэст. Рубины приносят несчастье - [144]

— Прекрасный мотив преступления! — с удовлетворением заметил подпоручик. — Необходимость уплатить крупную сумму за строительство дома. К тому же есть возможность вывезти драгоценности за рубеж. А если земля в родной стране загорится под ногами — устроиться за границей постоянно. Всё сходится!

— За исключением молотка и лестницы, — проворчал полковник.

— А если редактор Бурский был прав? Возвращаясь от «Кмицица», Медяновская могла приставить лестницу к балкону.

— Это не согласуется с показаниями Крабе и пани Зоей. Они не видели лестницы еще за четверть часа до обнаружения преступления.

— Нельзя иметь абсолютной уверенности, что допрошенные назвали точное время. А вдруг они ошиблись минут на десять? И Медяновская вернулась позже часа, названного пани Рузей? Она приставила лестницу, когда Зося уже ушла с балкона.

— Не могли же двое ошибиться одинаково — ровно в десять минут!

— Тогда послушаем, что нам скажет пани Барбара Медяновская.

Глава двенадцатая

Войдя в столовую, Медяновская сразу увидела письма, изъятые в ее комнате.

— Насколько мне известно, — сказала она, занимая указанное подпоручиком место, — милиция вправе производить обыск только на основании письменного разрешения прокурора. Были ли у вас такие полномочия, когда вы входили в мою комнату?

— Мы действуем на месте преступления и обеспечиваем сохранность вещественных доказательств. В этой ситуации мы не имели времени, да и не считали необходимым запрашивать санкцию прокурора. Если вы с этим не согласны, у вас есть право обратиться с жалобой в Краковское воеводское управление или в местную прокуратуру. Когда милиция осматривала вашу комнату, там присутствовал в качестве свидетеля директор пансионата.

— Я подумаю, не написать ли мне жалобу.

— Мы узнали, что у вас денежные затруднения. Как вы намерены их уладить?

— Как вас понимать? Вы предлагаете мне денег взаймы?

— Увы, милиция ссуды не предоставляет. Зато нас часто интересует, где люди в случае острой необходимости достают деньги.

— И к каким же выводам вы приходите?

— Порой человек, которому срочно понадобились наличные, берется за молоток и таким способом пытается избавиться от хлопот.

— Любопытно. И разумеется, этот человек — именно я?

— Тем более что вы едете за границу, где можете не только продать драгоценности, но, как вытекает из содержания некоего письма, даже обосноваться постоянно.

— И поэтому я строю себе виллу на Мокотове, для чего мне и необходимы наличные. Вы великолепно рассуждаете. Единственный недостаток — отсутствие логики.

— Логика есть. Вы начали строить дом до того, как подвернулась оказия приобрести состояние одним точным ударом молотка. И письмо с недвусмысленным предложением «выбрать свободу» пришло как раз перед нападением на ювелира. Расчет был простой: вилла на Мокотове стоит не больше нескольких сотен тысяч злотых. А драгоценности — около миллиона. Дело выгодное, даже если-продадут денежки, потраченные на строительство. Пусть вилла остается Польше, а я с брильянтами уезжаю за границу.

— Я не без интереса выслушала эти шедевры милицейской фантазии. А можно узнать, как я совершила преступление?

— Пожалуйста. После ужина вы умышленно вышли из «Карлтона» на мнимое свидание со знакомой в «Кми-цице». Возвращаясь — а это было примерно без четверти девять, — вы взяли лестницу, стоявшую около «Соколика», перенесли ее к «Карлтону» и приставили к балкону второго этажа. Направляясь в свой номер, вы по дороге прихватили из холла молоток. Выбрать момент, когда ювелир на минуту отлучился, чтобы позвонить, было нетрудно. Тогда вы быстро спустились этажом ниже и спрятались в комнате ювелира. Вернувшись и попытавшись зажечь свет, он получил удар в затылок. Спрятать брильянты, выбросить наружу <шкатулку, чтобы имитировать проникновение преступника в «Карлтон» извне, через балконные двери, — все это заняло у вас несколько минут. Оставалось прислушатьея, нет ли кого-нибудь в коридоре, и сразу же вернуться наверх. А сойдя в салон к телевизору, вы по пути подбросили молоток на диванчик.

— Чудесно! — похвалила пани Медяновская, которую столь грозные обвинения не вывели из равновесия. — Вижу, что у редактора Бурского появился опасный конкурент. Вам, пан поручик, надо сочинять детективные романы. Вы губите свой талант на милицейском поприще. С такой богатой фантазией…

— Интересно, будет ли у вас столь же хорошее настроение, когда прокурор подпишет ордер на арест и начнет составлять обвинительное заключение.

— Обещаю вам явиться на суд, нацепив все драгоценности, которые, как вы придумали, я похитила у несчастного Доброзлоцкого. Кстати, как он, бедный, себя чувствует?

— Его оперировали, — вмешался протоколист, — но сознание пока не вернулось. Дежурный врач сказал, что больной все еще в тяжелом состоянии.

— Мне очень жаль. Я ему симпатизировала. Он так сегодня радовался, когда продал на Гевонте два колечка. С гордостью показывал нам эти четыре сотни! Но перейдем к делу. Я хотела бы услышать, на основе каких доказательств милиция предъявляет мне столь тяжкие обвинения.

— Вас видели, когда вы сошли вниз и открыли дверь комнаты ювелира. Это было без десяти девять. Вы отрицаете?