Похищение свободы - [49]

— Сведения подобного рода всегда интересуют противника, — возразил Горрелл.

— Это вопрос второстепенный. Располагают русские результатами замеров или не располагают, нам неизвестно. Зато известна другое: капитан им в этом не помогал.

— Помогал, но косвенно, — настаивал Алберти. — Он оказал им большую услугу тем, что так поспешно улетел с их льдины.

— Через два часа льдина должна была разломиться на части.

— И вы поверили в эту сказку? Хотите, чтобы и мы в нее поверили?

— Я собственными глазами видел берег… — невнятно проговорил капитан, так как Грей во время драки выбил ему два зуба. В его душу закрался страх. Он чувствовал, что все его доводы бесполезны: допрашивающие уже составили о нем определенное мнение, и он, сколько ни старайся, ничего изменить не сможет.

— Вы бросили в беде своего товарища, — холодно заметил майор, размышляя о том, что человек этот спутал ему все карты. Он с такой энергией взялся за дело: отговорил полковника Рида вести поиски, решив взять все в свои руки, добился согласия у генерала — и все впустую! Во время войны в Корее он уже проводил подобную операцию вдоль Южно-Китайского побережья, за что ему было досрочно присвоено воинское звание майора. С тех пор прошло семь лет, и в отделе кадров, должно быть, забыли о нем, а после теперешних событий шансы получить повышение у него весьма сомнительны. А все из-за этого капитана.

— Я хотел спасти машину, — начал объяснять Лесли, — ведь она стоит пять миллионов…

— Верно, — подтвердил Горрелл, — о стоимости самолета вы говорили. Вы намеревались продать «Сон дьявола» русским, а вырученные за него деньги перевести во Францию, где у вас есть любовница-коммунистка.

— Все это, вероятно, говорилось в шутку… — вступился за капитана полковник Рид.

Лесли молча кивнул: в горле у него застрял комок, и он не мог говорить. Но он заметил, как перекосился при словах «любовница-коммунистка» полковник, и это его здорово испугало, поскольку он понял: Хестер рассказал о нем все. Беспокоили раны и ушибы, полученные во вчерашней драке. Однако больше всего его волновало, что он не сможет поговорить с Брендой. Вчера в казино, перед тем как потерять сознание, он увидел Бренду, но только мельком. Потом, когда его перевезли в барак, к нему приставили военного полицейского и запретили выходить.

— Значит, это была шутка, — повторил майор. — Хороша шутка!

Горрелл считал, что в любой шутке есть доля правды, той правды, которую прячут от окружающих. В шутке Лесли, например, проявился его вероломный характер. Кто-то окрестил его коммунистом, и не столь важно, где это произошло: во Франции или где-то еще, однако этого оказалось достаточно, чтобы майор Горрелл принял твердое решение искоренить зло на базе. Не хватало еще, чтобы в его эскадрилье находился красный! Такого майор допустить не мог. Он с самого начала подозревал капитана в нелояльности, а сейчас располагал доказательствами этой нелояльности. Все это значительно облегчало его задачу — избавиться от неугодного, тем более что сам Лесли ничего не отрицал.

— Когда вы достигли материка, то, кажется, выпили виски? — спросил Алберти капитана.

— Ну, это-то понятно, — тихо заметил Рид.

— У нас был целый ящик виски, и я все время пил, — съязвил капитан.

Полковник, словно желая предупредить капитана, хлопнул ладонью по столу.

— Как видите, нам все о вас известно, — заявил Горрелл. — Известно, что, ступив на русскую землю, вы изволили шутить по поводу политических целей Америки, не так ли?

— Я вас не понимаю…

— Вы же болтали что-то по поводу белого флага? Болтали и о том, что ступили на русскую землю не как завоеватели, а как освободители, о том, что постараетесь сагитировать местных тюленей выступить против краевых… Болтали или нет?

— Если я и говорил что-то в этом роде, то только для того, чтобы вселить хоть немного мужества в Хестера. Этот парень оказался слишком трусливым, а уж когда мы достигли суши…

— Скажите, а вы не думали о встрече с русскими?

— Это казалось мне маловероятным.

— Маловероятным?! Капитан, вчера вы говорили, что высадились на побережье затем, чтобы определить свое местонахождение. Вы наткнулись на скалу с обломками судна, и Хестер заверил вас, что это остров Жаннетты. А что сделали вы? Вы двинулись дальше. Как вы объясните свои действия?

— Я не поверил штабс-сержанту, хотел сам проверить… Хестер заблуждался, в чем мы и убедились, когда встретились с русскими.

— Хотел сам убедиться? — повысил голос Горрелл. — Вы хотели перейти к русским! Вспомните-ка, что произошло возле метеостанции?

— Хестер обнаружил там лодку и наотрез отказался идти дальше…

— Он отказался подчиняться вашему приказу, — рявкнул Горрелл, — потому что вы требовали от него предать родину! Вы стремились поскорее попасть к красным, а не вернуться на свой самолет, где остался ваш больной товарищ. Вы уверяли нас, капитан, что хотели его спасти, а на самом деле вам не терпелось сдаться нашим врагам.

Лесли молча смотрел, как беснуется майор, и чувствовал себя абсолютно беззащитным. Какими бы бессмысленными ни казались его обвинения, опровергнуть их было нелегко, а заявление майора, будто Лесли хотел сдаться русским, наводило на капитана ужас. Его намерения доставить, несмотря ни на что, результаты замеров на базу, спасти при помощи русских Боба Харриса и собственный самолет, по мнению майора Горрелла и всех этих людей, свидетельствовали о наличии измены.