Похищение свободы - [38]

И вдруг капитан заметил, что Хестер не идет следом. Он остановился и обернулся — штабс-сержант голыми руками выгребал снег из лодки и отбрасывал смерзшиеся куски в сторону.

Капитан удивленно уставился на Хестера:

— Эй, дружище, уж не собираетесь ли вы здесь остаться?

Штабс-сержант молча потоптался возле лодки, а затем продолжил свою работу. Лодка лежала килем к земле. Сделана она была из тонких досок.

— Эй, дружище… — вернуло эхо окрик капитана.

— Что случилось? — резко спросил Лесли. — Уж не вознамерились ли вы на этой скорлупке выйти в море?

— Да, сэр, — кивнул Хестер, воровато переводя свои водянистые глазки с капитана на лодку и обратно. — Теперь мы узнали, где находимся, а ничего другого нам и не нужно… Лодка очень легкая, и к воде ее можно отнести даже на руках.

Подойдя к Хестеру поближе, Лесли понял, что штабс-сержант не намерен ему подчиняться. Слова капитана, казалось, отскакивали от него, как мяч от стенки.

— И каким же образом вы поплывете в этом челноке?

— Крыша покрыта досками, — ткнул большим пальцем в сторону хибары, которую они покинули час назад.

Хестер, даже не задумываясь о том, что это не очень вежливо. Всем своим видом он давал понять, что принял твердое решение вернуться на льдину, дрейфовавшую в юго-западном направлении, где остался «Сон дьявола». И если они хотят увидеть свой самолет, то должны как можно скорее возвращаться. Поэтому он, Хестер, не сделает больше ни шага в глубь острова даже в том случае, если капитан прикажет ему.

— Бросьте вы эту развалину, — спокойно произнес Лесли. — Неподалеку должен быть электродвижок, ведь этот клочок земли не может быть большим. Пошли! — говорил капитан, чувствуя, что дело неладно.

По поведению Хестера он уже понял, что тот не пойдет за ним, более того, он даже понял причину его неповиновения: штабс-сержант боялся русских. Он боялся их сильнее, чем вековых льдов, а потому готов был пуститься в плавание даже в этой утлой скорлупке, которая наверняка давно рассохлась, пропускает воду и опрокинется при первом же столкновении с льдиной, если не раньше. Он готов был тащить ее на себе до тех пор, пока она сама не развалится на части, готов был идти к неведомой цели, несмотря на опасности. Он действовал так, как учил его майор Горрелл, считавший русских смертельными врагами американцев. «Лучше подохнуть, чем обратиться за помощью к русским! Лучше замерзнуть на льдине, утонуть в ледяной воде, но остаться мужчиной и стопроцентным американцем!» — эти лозунги, которые любил повторять майор, Хестер помнил всегда.

В эти мгновения и Лесли казалось, что он слышит свой внутренний голос. «Вам много говорят о русских, но все это сплошная ложь, — нашептывал ему голос. — Я понимаю, с какой целью вам это рассказывают и заставляют слушать. Но зачем этому верить? Социализм — это совсем не то… Социализм — это такой общественный строй, который предоставляет народу возможность справиться с любыми трудностями. Социализму принадлежит будущее». «А нам? — возразил внутреннему голосу Лесли. — Нам принадлежит настоящее, не правда ли?» И внутренний голос ответил ему: «Принадлежит, но совсем ненадолго, Джим…»

Эти противоречивые мысли быстро промелькнули в голове капитана. И поскольку и он и Хестер подчинялись каждый своему внутреннему голосу, он задумался о том, кто же из них двоих более честен. Хестер действует в соответствии с требованиями майора Горрелла, а он, Лесли, испытывает на себе влияние идей Люсьен. Пусть так, но в армии, черт возьми, существует порядок, согласно которому Хестер в данный момент должен подчиняться не майору Горреллу, а ему, капитану Лесли. Ему, и никому другому.

Штабс-сержант отошел немного назад. Теперь его отделяла от капитана только лодка. Он допускал, что капитан попытается заставить его повиноваться. Майор Горрелл сделал бы это без промедления. Но у капитана нет оружия: свой кольт он обронил в тот момент, когда надувная лодка перевернулась. И все же он оставался серьезным противником. Оба они хорошо владели приемами борьбы, но капитан на шесть лет моложе Хестера и на целых десять килограммов тяжелее, и если он нападет неожиданно, то штабс-сержант окажется в незавидном положении.

Хестер сунул правую руку в карман, где лежал нож. Он всегда носил его при себе. Нащупав рукоятку, он обхватил ее. Теперь, чтобы раскрыть нож, достаточно нажать маленькую кнопку. Лезвие выскакивало из рукоятки автоматически.

Можно вынуть нож заранее — пусть капитан увидит, что он вооружен. Можно склониться над лодкой, чтобы сбить капитана с толку… Нет, пожалуй, лучше заранее не показывать, что он вооружен…

Разделенные лодкой, капитан и Хестер внимательно следили друг за другом. С минуту они молчали. Лесли видел, как блестят глаза у штабс-сержанта. «Ну и упрям же этот Хестер!» — мелькнуло в голове у капитана. Он почувствовал, как переполняет его злость, но решил обойтись без кулаков: он ненавидел насилие, в какой бы форме оно ни проявлялось. Еще не было случая, чтобы он ударил своего подчиненного. К тому же Лесли слишком устал и вряд ли бы быстро справился с непокорным. На какое-то мгновение капитана охватила растерянность: он впервые не знал, как поступить.