Похищение Европы - [7]
— Многие предпочитают завтракать в одиночестве, — через весь стол пожаловалась мне Хазе. — А перед вами — люди социальные, каждое утро они выходят к общему столу.
— Выходят, — подтвердил старичок с бочкообразной головой.
Он сидел в бейсбольной кепке, а на левом его рукаве виднелась желтая повязка с тремя черными кружками. Я вспомнил, что такие повязки носят слабовидящие.
— Счастье в том, — сказала Вагнер, — что все эти старики собраны здесь, а не сидят в квартирах по городу. Каково в такой квартире одному-то!
— Сдохнуть можно, — сказала маленькая старушка в чепце.
Вагнер неодобрительно посмотрела на старушку и, взяв из плетеной корзины булку, начала ее разрезать. Моя одноногая соседка весело мне подмигнула. Фрау Кугель. Я опустил глаза. Вагнер хотела что-то добавить и уже вдохнула, но старичок в бейсболке опрокинул чай. Не издав ни единого звука, он растерянно смотрел на свои дымящиеся ноги. Массажист приподнял его сзади под руки, а Вагнер уже расстегивала ремень брюк. На бледной старческой плоти ярко выделялись красные пятна. Через минуту откуда-то пришла врач, не принимавшая участия в завтраке. Брюки к этому моменту были сняты полностью, и пострадавший отправился за врачом в мокрых черных трусах.
— Стриптиз, — засмеялся, усаживаясь на место, Шульц. Он поднял указательный палец. — Мужской стриптиз.
— Редкая, должно быть, гадость, — сказала Хазе.
— В таком исполнении — да, — уклончиво ответил Шульц.
Евшая рогалик маленькая старушка прыснула со смеху, низвергнув на стол фонтан крошек.
— Простите…
Вагнер поджала губы. Вошла врач и взяла брюки старичка.
— Как наш бедный херр Кнабе? — спросила у врача Кугель.
— В порядке. Херр Кнабе смазан облепиховым маслом и теперь отправляется отдыхать в свою комнату.
— Облепиховым маслом? — Кугель медленно обвела присутствующих взглядом. — Но теперь он будет очень скользким, наш бедный херр Кнабе. Скользким и липким.
— И блестящим! — захохотала маленькая старушка. — Так смазываются перед стриптизом! Скользким, липким и блестящим. О, херр Кнабе, херр Кнабе!
В изнеможении она откинулась на спинку стула и застучала кулачками по столу. Шульц, улыбаясь, накрыл их своей волосатой рукой.
— Расслабьтесь. Откуда вы знаете, что перед стриптизом смазываются облепиховым маслом? Откуда вы вообще знаете, что делают перед стриптизом?
— Скользкий, липкий и блестящий херр Кнабе!!!
— Я знаю, что делают перед стриптизом, — неожиданно сказала дама с черным шейным платком. — Я была стриптизершей.
Маленькая старушка мгновенно пришла в себя и с любопытством посмотрела на стриптизершу.
— Вы же говорили, что в молодости танцевали, фрау Трайтингер, — нарушил тишину Шульц.
— А я и танцевала, почему бы не потанцевать? Так вот я вам скажу: никто и никогда в таких случаях не смазывался облепиховым маслом. Никто и никогда! Облепиховое масло имеет коричневый цвет и ужасно пачкает. Даже если считать, что через три минуты вся одежда будет на полу, этого достаточно, чтобы вся она стала коричневой.
Старушка всплеснула руками и снова откинулась на спинку.
— Всего три минуты! Скользкий, липкий, блестящий…
— Да прекратите же, честное слово! — крикнула Хазе.
— … и коричневый…
— Это ведь херр Шульц тему завел, — бесстрастно констатировала Вагнер. — Происходящее вас не красит, херр Шульц.
— Он нас здесь всех растлит, — прошептала маленькая старушка. — Он сядет за растление престарелых.
Шульц ласково посмотрел на меня.
— Живем, как видите, дружно. Останетесь у нас работать?
— Останусь, — ответил я уверенно. Права покинуть альтернативную службу у меня не было.
После завтрака я помогал Вагнер мыть посуду. Она собирала ее со стола, а я укладывал в посудомоечную машину. Потом мы отдыхали, полуприсев на машину. Сотрясаемая бурлением горячих вод Вагнер рассказывала мне о моем новом месте работы. Это был не совсем обычный дом престарелых. Его составляли два соединенных между собой здания, в которых размещались квартиры, для обитателей этих квартир готовили, у них убирали, для них придумывали общие развлечения. Не желавших участвовать в коммунальной жизни оставляли в покое. Но этим деятельность дома не ограничивалась: его кухня обеспечивала горячей пищей стариков из ближайших кварталов.
Вагнер же оказалась и моим непосредственным начальником. Именно она знала, какую из моих многочисленных обязанностей следовало выполнять в каждый данный момент. За посудой шла гостиная. Выданным мне новеньким пылесосом я утюжил каждый сантиметр ее коврового покрытия. Впоследствии это занятие стало у меня одним из самых любимых. Оно превратилось в захватывающую охоту за крошками, в планомерное освобождение ковра от засохших червяков вермишели, отлетевших пуговиц, потерянных пфеннигов. Попадая в трубу моего пылесоса и многократно ударяясь о ее стенки, каждый из этих предметов издавал свой особый стук. Никогда до этого понятие «польза» не представало передо мной в такой близости, никогда еще наши с ним отношения не были так интимны. Материализация его в ритмичном движении пылесоса была осязанием неосязаемого, чем-то вроде прикосновения к статуе Нельсона, прогулки по морскому дну после отлива. Я делил пространство гостиной на секторы и, погружая жерло пылесоса в ворс, с методичностью спецназа прочесывал синтетические заросли.
Евгений Водолазкин – филолог, специалист по древнерусской литературе, автор романа «Соловьев и Ларионов», сборника эссе «Инструмент языка» и других книг.Герой нового романа «Лавр» – средневековый врач. Обладая даром исцеления, он тем не менее не может спасти свою возлюбленную и принимает решение пройти земной путь вместо нее. Так жизнь превращается в житие. Он выхаживает чумных и раненых, убогих и немощных, и чем больше жертвует собой, тем очевиднее крепнет его дар. Но возможно ли любовью и жертвой спасти душу человека, не сумев уберечь ее земной оболочки?
Роман Евгения Водолазкина «Лавр» о жизни средневекового целителя стал литературным событием 2013 года (лауреат премий «Большая книга», «Ясная поляна», шорт-лист премий «Национальный бестселлер», «Русский Букер»), что вновь подтвердило: «высокая литература» способна увлечь самых разных читателей.«Совсем другое время» – новая книга Водолазкина. И в ней он, словно опровергая название, повторяет излюбленную мысль: «времени нет, всё едино и всё связано со всем». Молодой историк с головой окунается в другую эпоху, восстанавливая историю жизни белого генерала («Соловьев и Ларионов»), и это вдруг удивительным образом начинает влиять на его собственную жизнь; немецкий солдат, дошедший до Сталинграда («Близкие друзья»), спустя десятилетия возвращается в Россию, чтобы пройти этот путь еще раз…
Роман Евгения Водолазкина «Лавр» о жизни средневекового целителя стал литературным событием 2013 года (премии «Большая книга» и «Ясная Поляна»), был переведен на многие языки. Следующие романы – «Авиатор» и «Брисбен» – также стали бестселлерами. «Соловьев и Ларионов» – ранний роман Водолазкина – написан в русле его магистральной темы: столкновение времён, а в конечном счете – преодоление времени. Молодой историк Соловьев с головой окунается в другую эпоху, воссоздавая историю жизни белого генерала Ларионова, – и это вдруг удивительным образом начинает влиять на его собственную жизнь.
Евгений Водолазкин – прозаик, филолог. Автор бестселлера “Лавр” и изящного historical fiction “Соловьев и Ларионов”. В России его называют “русским Умберто Эко”, в Америке – после выхода “Лавра” на английском – “русским Маркесом”. Ему же достаточно быть самим собой. Произведения Водолазкина переведены на многие иностранные языки.Герой нового романа “Авиатор” – человек в состоянии tabula rasa: очнувшись однажды на больничной койке, он понимает, что не знает про себя ровным счетом ничего – ни своего имени, ни кто он такой, ни где находится.
Евгений Водолазкин в своем новом романе «Брисбен» продолжает истории героев («Лавр», «Авиатор»), судьба которых — как в античной трагедии — вдруг и сразу меняется. Глеб Яновский — музыкант-виртуоз — на пике успеха теряет возможность выступать из-за болезни и пытается найти иной смысл жизни, новую точку опоры. В этом ему помогает… прошлое — он пытается собрать воедино воспоминания о киевском детстве в семидесятые, о юности в Ленинграде, настоящем в Германии и снова в Киеве уже в двухтысячные. Только Брисбена нет среди этих путешествий по жизни.
Евгений Водолазкин – автор романов «Лавр», «Авиатор», «Соловьёв и Ларионов», «Брисбен», сборников короткой прозы «Идти бестрепетно» и «Инструмент языка», лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна» и «Книга года». Его книги переведены на многие языки. Действие нового романа разворачивается на Острове, которого нет на карте, но существование его не вызывает сомнений. Его не найти в учебниках по истории, а события – узнаваемы до боли. Средневековье переплетается с современностью, всеобщее – с личным, а трагизм – с гротеском.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!