Похищение Быка из Куальнге - [20]

– Позаботься о пище для воинов! – сказал Айлиль Медб.

– Не по душе это мне, – ответила Медб,- ибо хочу я сыграть в фидхелл с Фроэхом.

– Я согласен, пусть будет по-твоему, – сказал Айлиль, и тогда королева начала играть с Фроэхом.

Между тем, люди Фроэха готовили кабана.

– Пусть твои музыканты сыграют для нас, – сказал Айлиль Фроэху.

– Да будет так! – ответил Фроэх.

В сумках из меха выдры лежали арфы, а по меху шли узоры из парфянской кожи{105}, золота и серебра. Белоснежные шкуры косули с серыми пятнами посередине покрывали те арфы.

Ткань, белей лебединого пуха, укрывала их струны, а сами арфы были из светлой бронзы с золотыми и серебряными фигурами псов, змей и птиц. Стоило коснуться пальцами струн, как псы, змеи и птицы принимались кружиться вокруг людей. Начали музыканты играть, и двенадцать человек во дворце скончались от слез и великой печали.

Воистину прекрасны и сладкозвучны были те трое, что звались музыкантами Уайтнэ. Три брата они, три достославных: Голтрайгес, Гентрайгес и Суантрайгес. Боанн из сидов приходилась им матерью, а имена свои получили они от музыки, что играл Уайтнэ, арфист Дагда. Когда охватывали женщину родовые муки, казалась музыка тоскливой и жалобной, под стать жестоким страданиям. Затем становилась она веселой и радостной, славя рождение двух сыновей. А под конец напевала она дремотный покой третьему сыну, ибо тяжко было его появление на свет. Оттого и получил свое название третий напев. Меж тем очнулась Боанн ото сна и молвила:

– Прими своих сыновей, о неистовый Уайтнэ, ибо это Музыка Сна, Музыка Смеха и Музыка Плача{106} для людей и скотины, что будут рожать при Айлиле и Медб. Немало погибнет из тех, кому суждено их услышать.

Потом смолкла музыка в королевском дворце.

– Воистину искусен пришедший сюда, – сказал Фергус.

– Поделите нам мясо! – сказал Фроэх своим людям.

Тогда выступил на середину дома Лотур и начал делить мясо. На своей ладони перерубал он мечом каждый сустав да притом не касался ни мяса, ни кожи руки. Ни один кусок не упал с его ладони с той поры, как начал он делить пищу.

Так целых три дня и три ночи играли они в фидхелл на драгоценные камни, что нашлись у людей Фроэха, а потом сказал Фроэх Медб:

– Не в чем тебе упрекнуть меня, ведь, чтобы не было ущерба твоей чести, я не беру твою ставку в игре.

– С той поры, как я здесь, никогда не казался мне день таким долгим, – сказала Медб.

– Оно и понятно, – ответил ей Фроэх, – ибо в нем целых три дня и три ночи.

Тут поднялась Медб, устыдившись, что воины были так долго без пищи. Подошла она к Айлилю и сказала об этом.

– Нехорошо поступили мы, – молвила Медб, – оставив без пищи пришедших издалека.

– Игра в фидхелл пришлась тебе больше по сердцу, – ответил Айлиль.

– Не это помешало накормить людей в доме, но уж миновали три дня и три ночи, а все не замечали мы темноты из-за блеска драгоценных камней.

– Вели им прекратить игру, – сказал тогда Айлиль, – покуда не получат они еду.

Тут принесли воинам кушанья да напитки, и пировали они три дня и три ночи. Потом пригласили Фроэха в покои совета и спросили, зачем он явился.

– Захотелось мне побывать у вас, – ответил Фроэх.

– Воистину, это и наше желание, – ответил Айлиль, – и лучше остаться надолго, чем скоро отправиться в путь.

– Тогда останемся мы на семь дней, – сказал Фроэх.

Две недели провели они во дворце, и каждый день люди Фроэха охотились подле крепости, а коннахтцы приходили туда поглядеть на них.

Между тем печалился Фроэх, что не смог поговорить с девушкой, ради которой пришел в те края. Как-то под вечер отправился он умыться на реку. В ту же пору пришла туда и девушка со своими спутницами. Взял ее Фроэх за руку и сказал: – Останься поговорить со мной! Из-за тебя оказался я здесь.

– Осталась бы я, – сказала девушка, – будь на то моя воля, но ничего не могу я поделать.

– Скажи, – молвил Фроэх, – хочешь ли ты убежать со мной?

– Воистину, нет, – ответила девушка, – ибо я дочь короля с королевой. Не настолько ты беден, чтоб не посватать меня у моей родни, и уж тогда я тебя не отвергну. Я полюбила тебя, возьми же это кольцо, и пусть оно будет залогом меж нами. Отец подарил мне его и наказал хранить, но скажу я, что обронила кольцо.

На том расстались они и пошли каждый своей дорогой.

– Боюсь я, – сказал тем временем Айлиль, – как бы не убежала наша дочь с Фроэхом. Иное дело отдать ее, ибо тогда в час похода придет к нам на помощь Фроэх со своей скотиной.

Между тем, явился Фроэх в покои совета.

– Тайный ли ваш разговор? – спросил он.

– Не от тебя, – ответил Айлиль.

– Отдадите ли вы за меня вашу дочь? – спросил Фроэх.

– Получишь ее ты, – ответил Айлиль, – если заплатишь условленный выкуп.

– Быть по тому, – сказал Фроэх.

– Хочу я, – сказал Айлиль, – три раза по двадцать темно-серых коней с золотыми уздечками да двенадцать коров, что дают в день молока для пятидесяти воинов. К каждой в придачу желаю я белую телку с красными ушами. Еще же поручишься ты, что придешь со всеми своими людьми да музыкантами в пору Похищения Быка из Куальнге. Если согласен, то будет твоей моя дочь.

– Клянусь своим щитом, мечом и всем прочим добром, что не дам такого выкупа и за саму Медб, – ответил на это Фроэх и вышел из дома.