Погружение - [11]

    - Киса, ну прости меня! Сморозил глупость как всегда, ты же меня знаешь. - Слава Богу, успел перехватить подушку, а то она ею меня еще и удушила бы. - Мне же не к кому пойти, да и кому я нужен - без денег, да еще и инвалид.

    Она успокоилась и снова принялась укладываться:

    - Только вздумай на меня еще раз хвост морковкой поднять… Эй, а деньги-то ты куда дел? У тебя же было немного.

    - Чему ты удивляешься? Я же здесь два месяца живу, вот и ушли на еду, да на контрацепцию.

    Киса села на кровати, быстрым движением рук заложила волосы за уши и изучающе на меня посмотрела:

    - На какую контрацепцию? - в голосе плохо скрываемый испуг.

    - Мыло, - тихо ответил я, закладывая руки под голову. Киса рухнула обратно так, что вся кровать задрожала и издала жалобный скрип. Довольная ухмылка всплыла на моем лице, в то время как она шипела по поводу извращенности моего сознания, перебивая сама себя отборным матом. Наконец, когда фонтан ее чувств иссяк, она положила голову мне на грудь:

    - Алекс, не пугай меня больше так, - жалобно попросила она. - Я уж подумала, что ты решил смирить свою гордыню и подзаработать проституцией.

    - Чего?!! - Я аж чуть собственным языком не подавился. - Киса, это у меня сотрясенье мозга было, а не у тебя. Что за чушь ты несешь?

    - Прости. - Она водила пальцем по моей футболке. - Но когда я думаю о контрацепции, мне на ум приходят только резинки, а у них один способ использования.

    - Если по назначению, то да. - Она подниимает на меня удивленный взгляд своих восточных глаз, в которых почти никогда не отражается свет. В них немой вопрос. - Ну, представь себе, - начинаю пояснять я, - у тебя день рождения, а по стенкам развешаны такие мохнатые шарики…

    - АЛЕКС!!!!! - Она смеется и с проворностью мартышки усаживается мне на живот, занося над лицом когтистую лапку. - Ты просто извращенец! Как тебе такое в голову пришло?

    - Не знаю, как-то само по себе. - Улыбаюсь и вижу, что она вовсе не злится. В ее глазах пляшет другой огонек. Она порывисто склоняется ко мне и целует, запуская при этом руки под футболку.

    - Киса!… Не заводи меня… Я сейчас… немного не в той форме. - Она, как голодный вампир, присасывается к моей шее.

    - Расслабься, я все сделаю сама, - шепчет в ухо бархатный голосок. - Не все же тебе властвовать! - Рука скользит все ниже и ниже…

    Не думай! Не вспоминай! Нет!

    Киса и охнуть не успела, как отлетела к стене. Смотрит на меня, вытаращив глаза от испуга.

    - Прости, - комок стоит в горле, и комната плавает перед глазами. Этот запах! Этот отвратительный запах пота, преследующий меня везде. Сердце колотится, аж захлебывается кровью. - Я не могу. Это не твоя вина. Прости.

    Опускаюсь обратно на подушку, закрываю глаза. Мелкая дрожь прокатывается по всему телу.

    Киса ложиться рядом, прижавшись носом к моему плечу, обнимает за талию. Она что-то говорит, словно какое-то заклинание. Я, конечно же, не могу понять ни слова, но ее голос меня успокаивает. Наверно, она этого и хочет.

    Господи, почему тебе понадобилось напоминать мне об этом?

    -

    - Сегодня твой девятнадцатый день рождения, - сказала Диана сама себе, разглядывая себя в зеркало. - Как тебе это нравится?

    Отражение не выглядело радостным. Оно было по-осеннему тускло и мрачно.

    - И угораздило же тебя родиться восемнадцатого октября, - Диана сердито ткнула отраженье в нос. - Могла бы как Кейтлин, двадцать пятого мая.

    Она отошла от зеркала и села на кровать, взяв в руки книгу. Больше ей нечем было заняться: на кухню ее не пускала Сесиль, не желая показывать праздничный торт, а дом толстуха прибрала еще вчера. Диана ничего не понимала ни в садоводстве, ни в машинах, так что Джером тоже не был для нее собеседником, тем более он уехал в город, развозить приглашения на праздничный ужин. Сезонные рабочие тоже вернулись в город, так что чувствовала она себя на редкость одиноко.

    Интересно, а почему Алекс так не любит Кейтлин и Джека? Что между ними произошло? Вряд ли они мне об этом расскажут.

    Алекс, Алекс, что ты там сейчас делаешь? С ума сойти, мне скучно без тебя! Ведь мне всегда было трудно сходиться с людьми, я всегда предпочитала общество книг, а теперь я даже не могу читать без твоих саркастичных замечаний. И зачем ты ворвался в мою жизнь? Ну не могу же я влюбиться в тебя! Ты же… женщина. Господи, когда я начинаю об этом думать, у меня, как говорит Кейтлин, крыша едет. Ты это специально делаешь? Чтобы сводить с ума таких, как я? Встреть я тебя на улице, даже не подумала бы, что ты женщина. Да и никто бы не подумал! А ты тем временем подкрадываешься и воруешь чужие души. И зачем? Потешиться на одну ночь? Как низко!

    Да и что по своей сути лесбиянка? У нее нет стремления создать семью, родить ребенка. Значит, что остается - просто секс. И это Алекс? Нет, бедная девушка заслуживает лучшей участи, чем эта, нормальной семьи. И кто вбил ей в голову эту дурацкую идею?… Не знаю. Но поддерживает ее в этой убежденности эта китаянка. Как ей не стыдно!

    Большие настенные часы бьют пять вечера. Скоро съедутся гости.